— Этель ведь тебе объяснила. Это вифлеемская звезда…
— А мне-то какая разница? Из Вифлеема или из другого места… Из всей этой истории ясно одно: эти люди не меняются. Так и Этель. Снова опаздывает. Негров невозможно приучить пользоваться часами. Не возражайте, Жанна, вас ведь это менее возмущает, чем меня. Видимо, потому, что латинские народы также не отличаются точностью. Но меня, например, это шокирует.
Высказавшись, она снова уселась к столику, поддерживая ладонями обеих рук лицо, освещенное сильными лампами, осмотрела свой высохший лоб, усталые веки. Медленно выбрала что-то из своих парфюмерных запасов и удалилась. Спина безжалостно выдавала ее подлинный возраст. Впрочем, достаточно одного случайного движения, чтобы женщина внезапно постарела. Как угадать, что подастся первым? И если знаешь, то как этому помешать? Можно и промахнуться, так бывает нередко. Тетушка Рози забыла про спину. И эта женщина, только что державшаяся прямо и властно, повернувшись вдруг, согнулась, не смогла скрыть старости. Мы с Бэбс с таким удивлением глядели на эту необычную картину: старую женщину, столь болезненно худую, что этого не смог замаскировать даже широкий белый пеньюар.
* * *
— Мне кажется, что твоя тетушка мне не доверяет.
— Дело не в этом. — Бэбс ответила мне с нетерпением. Ей явно хотелось перехватить инициативу в разговоре. — О чем мы говорили? — И сама же ответила: — Обо мне… — Момент колебания, и вдруг неожиданный крик: — Хватит! Ты понимаешь, хватит с меня! «Ярмарка» дала мне свободу. Но это был только повод.
— Для чего?
— Чтоб изменить свою жизнь. На этот раз я уже могла покончить с целой свитой ухажеров, воспитанных в лучших школах. Что мне это давало? Ходить, взявшись за руки, по субботам в кино. Да, каждую субботу — кино и всегда с новым спутником. Достаточно знать тетушку Рози с ее бесконечным пережевыванием своих принципов воспитания…
— Знаю. Знаю. Слышала я эту старую песню: «Один вздыхатель — отвратительно, двое — об этом начнут говорить, но трое или четверо молодых людей из хорошего общества, регулярно являющихся с визитом к девушке, — это в самый раз». Я знаю, мне это повторяли много раз. И если три раза подряд ты выйдешь с одним и тем же парнем, то у тебя уже появлялось ощущение, что ты сделала что-то дурное.
Я помогала ей быть откровенной, ободряла ее. Ох, эта американская буржуазия… Бэбс уже начала интересовать меня. Я говорю это без всякой иронии. А она, видя, что ее понимают, так обрадовалась, взяла меня за руку.
