Семь лет спустя Москва
12 марта 1956 года
Заведующий небольшой университетской типографией Сурен Москвин прославился тем, что печатал учебные пособия отвратительного качества, используя краски, пачкавшие пальцы, и самую тонкую бумагу, листы которой скреплялись вместе клеевым швом, начинавшим терять страницы уже через несколько часов после прочтения. При этом его никак нельзя было назвать ленивым и неумелым. Совсем напротив, он начинал работу рано утром и заканчивал ее поздно вечером. Причина низкого качества книг заключалась в дрянном сырье, которое поставляло ему государство. Несмотря на то что за содержанием академических публикаций был установлен строгий контроль, сами они отнюдь не стояли у государства в приоритетах. Попав в жесткие рамки системы распределения необходимых ресурсов, Сурен стремился напечатать максимальное количество книг на низкосортной бумаге в кратчайшие сроки. Условия оставались неизменными, и он превратился в заложника системы, мучительно терзаясь сознанием того, как испортилась его репутация. Студенты и преподаватели шутили, глядя на свои перепачканные типографской краской пальцы, что книги Москвина всегда остаются с тобой. Страшась насмешек, он обнаружил, что ему все труднее заставить себя встать с постели по утрам. Он плохо питался и пил целыми днями, держа початые бутылки в ящиках стола и за рядами книг на полках. В возрасте пятидесяти пяти лет он вдруг обнаружил в себе новые черты: оказывается, он не в силах выносить публичное унижение.
Осматривая строкоотливные наборные машины и мрачно размышляя над своей незавидной участью, он вдруг заметил застывшего в дверях молодого человека и тут же набросился на него:
— Да? В чем дело? Сюда нельзя входить посторонним.
Юноша, на первый взгляд — типичный студент в длинном пальто и дешевом черном кашне, шагнул вперед и протянул Сурену книгу. Сурен выхватил ее у него из рук, внутренне сжавшись и готовясь к потоку новых жалоб. Беглым взглядом он окинул обложку: «Государство и революция» Ленина. Новое издание они напечатали только на прошлой неделе, а раздали всего лишь день или два назад, так что этот молодой человек наверняка был первым, кто заприметил какие-то очередные огрехи. А ошибки в основополагающих, фундаментальных трудах обходились очень дорого: в сталинские времена виновному в этом грозил арест. Студент наклонился к нему и раскрыл книгу. На титульной странице красовалась черно-белая фотография. Молодой человек пробормотал:
