Затем я почувствовала, как что-то свежее проникает в мои вены и заставляет боль отступить. Это ощущение возникло сначала в животе, а затем распространилось на ноги. В ступни оно пыталось проникнуть довольно долго, и мне начало казаться, что они раздуваются и становятся огромными-преогромными.
К счастью, я заснула и какое-то время ничего не чувствовала.
Старик все это время находился в моей палате и, когда медсестры попытались заставить его выйти, начал на них орать. Даже врачи — и те не отважились его отсюда выпроводить.
Каждый раз, просыпаясь, я видела, что он находится здесь.
В данный момент я была этим довольна. Он наклонился надо мной и заговорил. Он всегда твердил одно и то же:
— Это произошло по вине управления социального жилья! Эти негодяи вместо обычной горячей воды подали в трубы кипяток, и ты обожглась. Но я за тебя отомщу, вот увидишь! Эти мерзавцы мне дорого заплатят!
Я ничего не отвечала, потому что к носу и ко рту были подведены трубки. Я лишь молча смотрела на него и иногда тихонько плакала. Он краем простыни вытирал мне глаза. Я была ему за это очень благодарна.
— Хочешь, чтобы тебя пришла навестить мама? Понимаешь, она не знала, что вода была такой горячей, она не виновата!
Я попыталась слегка пошевелить головой из стороны в сторону, чтобы дать понять, что не хочу ее видеть. Однако у меня ничего не получилось, и я сильно зажмурила глаза.
— Имей в виду, что я устроил ей такую взбучку, о которой она еще долго не забудет!
Вот это мне очень даже понравилось.
Как-то раз мой лечащий врач меня спросил:
— Лидия, ты меня слышишь? Малышка моя, тебя перевезут в другую больницу. Там ухаживать за тобой будут лучше. Это в Лионе. Больница для детей, у которых такие ожоги, как у тебя. Там тебя будут очень хорошо лечить, и ты выздоровеешь. Ты понимаешь, что я тебе говорю, Лидия?
Я покосилась на Старика.
— Я поеду туда вместе с тобой, не переживай, — сказал тот. — Там тебе будет лучше, чем здесь. Здесь работают одни бездарности!
Врач ничего не сказал. Он просто прикоснулся к моей руке. Мне было страшно отправляться в больницу, которая находится в городе с таким угрожающим названием, и я заплакала.
— Вот видите, вы довели ее до слез. Я же вам говорил, что разговаривать с ней нужно было мне! А вы меня не послушались! Это потому, что вы где-то там учились и теперь думаете, будто вы умнее всех…
Я закрыла глаза, чтобы подумать о чем-то другом и не слышать эту перебранку.
