Наконец мелодия замерла на пронзительно-сладкой ноте, и в Старом городе наступила тишина. А потом раздались шаги. Из-за спины Джилли вышел Гун и через толпу присмиревших скокинов направился прямо к помосту. Вскарабкался на гору щебня, встал рядом с королем. Достал большой складной нож. Щелкнуло лезвие, король рванулся в сторону, точно собираясь бежать, но Гун оказался проворнее.
Буду резать, буду бить.
«Ну все, доигрался», — подумала Джилли, когда король скокинов рухнул на землю. И тут до нее дошло, что Гун к нему даже не притронулся. Нож все время кромсал воздух над ним. «Он резал, — тут Джилли почувствовала, что совсем запуталась, — нитки?»
— Что?.. — начала она.
— Пошли, — перебила ее Мэран.
Сунув флейту под мышку, она взяла Джилли за руку и потянула ее за собой к помосту.
— Вот ваш король, — раздался голос Гуна.
Он нагнулся и приподнял обмякшее тело, собрав в кулак еле видимые нити, которые тянулись к рукам и плечам короля. Тот безвольно повис, жалкая марионетка в железной хватке кукловода. По толпе скокинов прошел гул — наполовину угрожающий, наполовину удивленный.
— Король мертв, — продолжал Гун. — Уже давно. Я долго не мог понять, почему ворота города оставались закрытыми для меня последние полгода, но теперь знаю.
В дальнем конце парка раздался шорох, мелькнул чей-то силуэт. Позднее Гун объяснил Джилли и Мэран, что это был королевский вице-канцлер. Часть скокинов кинулись за ним, но Гун окликнул их.
— Пусть бежит, — сказал он. — Назад он не вернется. А нам пора заняться другими делами.
Мэран подтащила Джилли к возвышению и теперь подталкивала ее вперед.
— Ну давай, — повторяла она.
— Он что теперь, король? — спросила Джилли.
Мэран только улыбнулась и еще раз легонько толкнула Джилли в спину.
Джилли подняла голову. Гун пребывал в том самом состоянии, в каком она привыкла видеть его в доме у Брэмли, то есть не в духе. Может, это просто лицо у него такое, подумала Джилли, пытаясь придать себе смелости. Есть ведь люди, которые кажутся недовольными, даже когда они очень счастливы. Но и эта мысль не помогла ей справиться с дрожью, которая сотрясала все ее тело, пока она карабкалась по груде щебня наверх, к Гуну.
— У тебя есть то, что принадлежит нам, — сказал он.
Голос его был мрачен. Рассказ Кристи во всех подробностях всплыл в памяти Джилли. В горле у нее пересохло.
— Э, я не хотела... — начала она, но потом просто отдала ему барабан.
Гун принял его с видимым трепетом, но не успела Джилли отойти, схватил ее другую руку. Острая боль пронзила ее — вся кожа на ладони, от запястья до кончиков пальцев, почернела.
