У ее ног лежала сброшенная им туника, загрязненная воспоминаниями целого столетия.
Тирелл вышел из воды и остановился в растерянности. Нерина испытала настоящий шок, увидав его в состоянии удивленной беспомощности. Но Монс был наготове. Он взял Тирелла за руку и повел его к двери в высокой монастырской стене.
Кто-то из монахов подобрал грязную одежду. Тунику должны постирать, после чего она будет возложена на алтарь, форма которого повторяет очертания Земли-прародительницы. Подобно тунике, и память Тирелла будет отмыта и освобождена от воспоминаний, накопившихся за целое столетие.
Двадцать веков.
И первый из них был веком неописуемого ужаса, когда почерневшая земля была залита кровью, ненавистью и страхом. Рагнарок, Армагеддон, Час Антихриста — все это было две тысячи лет назад.
Тогда, проповедуя мир и любовь. Белый Мессия, словно луч света, преградил путь Земле, проваливающейся в ад. Силы зла уничтожили сами себя. Это было так давно, что воспоминания о Часе Антихриста затерялись в веках и стали легендой.
Память о тех временах была утрачена даже Тиреллом. И Нерина радовалась этому, потому что жить с такими воспоминаниями было бы ужасно.
И вот наступил День Мессии. И Нерина, единственная женщина, родившаяся бессмертной, с любовью и преданностью продолжала смотреть на дверь, закрывшуюся за Тиреллом.
Должно пройти еще семьдесят лет, прежде чем она, в свою очередь, пересечет вплавь бассейн. И затем, пробудившись, встретит взгляд голубых глаз Тирелла, и его рука будет лежать на ее руке, помогая вновь погрузиться в их вечную юность, вечную весну.
Веки Тирелла затрепетали и медленно раскрылись. В этих голубых глазах, которым пришлось столько повидать, царила все та же глубокая и спокойная уверенность в себе.
Тирелл улыбнулся.
— Каждый раз я боюсь, что вы забудете меня, — с дрожью в голосе сказала Нерина.
— Мы всегда оставляем ему воспоминания, имеющие отношение к вам, о Благословенная Господом, — Монс склонился над Тиреллом. — Бессмертный, полностью ли вы пробудились?
— Да, — ответил Тирелл, легко вскочив с ложа.
Монс преклонил перед Тиреллом колена; Нерина последовала его примеру. Священник тихо произнес:
— Возблагодарим Господа за то, что он позволил еще одно перевоплощение. Да сохранится мир на Земле на протяжении этого цикла и всех будущих циклов.
— Монс, Монс, — сказал Тирелл с упреком, — каждое последующее поколение все больше видит во мне Бога, а не человека. А ведь я человек, Монс, не забывайте этого.
