— Мои поздравления, ваша служба барону вызывает искреннее восхищение, — старик протянул мешочек Старлу и пожал юноше руку.
Старик отдал последний мешочек Пуку и обнаружив, что на дне корзины остался еще один мешок приподнял бровь.
— Интересно как получается, у меня тут еще один мешок.
— Это мешок нашего человека, он ранен, отдайте его нам и мы позаботимся о том, чтобы деньги попали в нужные руки, — вперед вышел Рамаз и чуть ли не вырвал мешок с деньгами из рук старика.
— Я же не против, молодые люди, я и спорить не собирался, — старик отвесил поклон наемникам. — Это вам мое личное признание за ваш труд.
Слуга закрыл корзину и отошел в сторону мечников, безучастно наблюдавших за происходящим. На лицах этих людей не было видно ни одной эмоции, они напоминали мумий со сказочных картин.
— Можно вопрос? — спросил Херан.
— Конечно можно любезный, даже нужно, — закивал старик.
— Куда делся начальник Розан?
Наемники дружно загудели, показывая возмущение.
— Розан занятой человек, как только он выполнил один приказ, у него тут же появился другой, — сказал старик.
— Мы рассчитывали, что он и его люди примут наше предложение выпить и поговорить по душам после столь тесного знакомства, — захихикал Котун.
— Может быть в следующий раз, господа, но сейчас я не в силах вам помочь, — развел руки в стороны старик, изображая гримасу разочарования на лице. — Зато я уверен, что вы с удовольствием примете мое приглашение и насладитесь всеми прелестями ночной жизни столицы?
— За твой счет? — спросил Херан.
— Конечно же за мой счет, любезный, — поспешил согласиться старик. Он поднял вверх руку и щелкнул пальцами. Слуга тут же среагировал на приказ и достал из-за пазухи туго забитый монетами мешок. Он отдал мешок в руки Рамазу.
— Вот это другое дело, — довольно протянул Херан.
— Да и черт с ним с этим Розаном, никуда он от нас не уйдет! — заявил Рамаз. — Все в таверну, гуляем до утра!
Наемники подняли вверх мешки и дружно стукнули их друг о друга, словно бокалы. В воздухе послышался звон монет. Бойцы совершенно забыв обо всем двинулись к воротам, начав распевать походную песню.
Старик дождался пока наемники уйдут и повернулся к оставшемся стоять на поляне Старлу, Пуку и Бекору. Его лицо изменилось, это был миг какой-то малый, единственный миг, но этого хватило, чтобы понять — за маской добродушного старика скрывался старый матерый голова городского магистрата, знающий как и каким образом необходимо себя вести с людьми.
