Святослав обрадовался.
— Давай меняться! Я тебе лук — а ты мне сопилку!
Славута пожал плечами.
— Бери так. Я себе, когда захочу, ещё сделаю.
Но княжич был гордым.
— За так не хочу. Бери взамен лук!
Славута немного поколебался и взял. Глаза его тоже заблестели, как и у княжича. Оба остались несказанно довольны обменом.
Но вдруг из кустов вынырнул гридень, приставленный приглядывать и заботиться о княжиче. Он запыхался и выглядел встревоженно.
— Княжич, я с ног сбился, тебя разыскивая! Княгиня плачет, князь гневается — пропал сынок ненаглядный! А ты тут… с каким-то смердом! Что вы тут с ним делаете?
— Это не смерд, а Славута, — ответил Святослав и насупился. — Он так дивно на сопилке играет!
— На сопилке? Ишь чего!.. А лук твой где? Так этот белобрысый тать, значит, выманил его у тебя? — И выхватил из рук оторопелого Славуты игрушечный лук княжича.
— Не смей! — крикнул Святослав. — Мы честно с ним поменялись!
Но гридень и слушать ничего не хотел, схватил Славуту за воротник, а княжича за руку и потянул за собой. Перед хоромами, в окружении встревоженной челяди, стояли князь и княгиня. Увидев сына, княгиня заплакала, прижала к себе, поцеловала в голову.
— Ну, куда же ты надолго задевался, чадо моё! Я думала, что тебя уже и на свете нет! Разве так можно?..
— А всё этот смердёныш виноват, — сказал гридень и, продолжая держать Славуту за ворот, поставил перед князем. — Вывел из детинца[35] княжича, залучил на гору в кусты и выманил у него лук…
— Неправда! — вывернулся из объятий матери Святослав. — Я сам туда вышел и встретил там Славуту. Он сделал сопилку и так красиво играл на ней! Вот я и поменялся с ним — дал ему лук, а он мне сопилку… Не обижайте его! Он ни в чём не повинен!
Князь Всеволод приказал гридню отпустить хлопчика.
— Ты и вправду умеешь играть? — спросил, присев перед ним.
— Умею, — сквозь слезы ответил Славута.
— Ну-ка, сыграй.
Тот несмело взял у княжича сопилку и начал играть. Сначала у него ничего не получалось, как знать — чего можно ждать ему, безродному, от грозного князя: милости или кары. Из сопилки вырывались неуверенные, отрывистые звуки. Но вот они окрепли, стали ясными, нежными и поплыли по всему подворью, привлекая к себе людей. Из гридницы высыпали гридни, из конюшен — конюхи, из кухни — кухарки с дворовыми девушками. Всем интересно — кто так хорошо играет?
Князь поднялся и долго вместе со всеми слушал Славуту. А когда тот закончил, спросил:
— А на гуслях тоже умеешь? И песни играть умеешь?
