— Так-то оно так, — покивала мама. — Только признаюсь по секрету: иногда ночью я молюсь потихоньку, чтобы все кончилось хорошо…
Мир уперся подбородком в дышащий пахучим жаром стакан.
— Мам, если у тебя такие страхи, давай я никуда не поеду…
— Я вот тебе не поеду! — сказала мама.
И разговор окончился, потому что в прихожей послышались голоса и смех. Появился Мак, и его сопровождала Маша.
— Здрасте, Галина Федоровна… Мир, я заехала спросить: у тебя когда выступление с корабликом?
— Послезавтра, — отозвался он, стряхивая напряженность недавнего разговора. — Будто не знаешь!
— Знаю, но уточняю… Ребята из нашего класса хотят прийти…
— Звезда эстрады, — сказал Матвей.
И Мир показал ему кулак.
Совсем поздно, почти ночью, Мир писал в своей «каллиграфической тетради»:
«Многое перепутывается в голове. А многое удивляет своими совпадениями. Например, наш город и далекий Севастополь. Здешние ребята и севастопольский мальчик Чук, который вместе с ними пускал по весенним лужам кораблики. Владимир Шателен, который ушел с англичанами из Севастополя, чтобы не погибнуть, и его книга, которая попала в наш город… Лухманов тоже немало жил в Севастополе… Капитан, скорее всего, никогда не бывал в нашем городе, но мама его одно время жила здесь. И его кораблик каким-то путем попал сюда. Наверно, никогда не узнаем — каким. Но все равно, будто есть магнетическая сила, которая соединяет наш город с Севастополем. Катера, которые были построены здесь, воевали в Севастопольских бухтах…
Мак сказал, что их класс называется „торпедоносцы“, после того как посмотрели фильм „Иван Никулин, русский матрос“. Именно этот фильм, а не знаменитых „Торпедоносцев“ о летчиках. Я спросил: „А вы-то с кем собираетесь воевать?“ А он: „Мы не воевать, а защищать тех, кому нужна защита“… Ну да, история с надписью в осеннем парке — это ведь тоже защита… А недавно Мак прочитал книжку Сергея Григорьева „Малахов курган“ и сказал: „По-моему, севастопольские пацаны все были смелые и справедливые“.
В общем-то понятно, что они тоже были всякие, как и у нас. Но все-таки кажется, что они были смелее и честнее. Потому что сталкивались с войной. И я с Матвеем не стал спорить.
А теперь вот еще одно совпадение. Прямо фантастическое! Кто бы мог подумать такое про нашу Зоечку Вертицкую?»
Зоя остановила Мира в коридоре после занятий в клубе «Резонансы»:
— Мирослав, тормозни на полминуты.
— К вашим услугам, сударыня.
Он и она всегда разговаривали с этакими подковырками. Без особого ехидства, но с усмешками. Потому что все привыкли к дурашливости ее песен и всегда ждали очередного «фокуса». И Зоя знала, что этого от нее и ждут. А теперь она подергала себя за конец тощей старомодной косы и проговорила:
