понимаете?
Я. Гм...
ГОЛОС (сурово). Ваше мнение?
Я. Я ничего не имею против того, чтобы она ездила.
ГОЛОС. Все?
Я. Все.
ГОЛОС. Гм... (икает). Автомобиль? Молодец. Она в манеж ушла?
Я. Нет, в город.
ГОЛОС (раздраженно). В какой город?
Я. Позвоните ей позже.
93
ГОЛОС. Очень приятно. В гости, с Любовь Евгениевной? Э! Она в манеж ушла?
Я (раздраженно). Нет...
ГОЛОС. Это ее переутомляет! Ей нельзя ездить... (бурно икает). Ну...
Я. До свидания... (вешаю трубку). (Пауза три минуты). Звонок.
Я. Я слушаю вас.
ГОЛОС (слабо, хрипло, умирая). Попроси... Лю... Бовьгенину.
Я. Она ушла.
ГОЛОС. В манеж?
Я. Нет, в город.
ГОЛОС. Гм... Ох... Извините... что пабскакоил... (угасает) .
(Вешаю трубку).
Конечно, в жизни все было по-другому, но так веселей... То самое время, о
котором мечтали и которого так добивались „братья по перу", настало: все пьесы сняты.
50
На шоферских курсах, куда я поступила вместе с нашим знакомым Александром
Викторовичем Талановым, я была единственная женщина (тогда автомобиль
представлялся чем-то несбыточно сказочным).
Ездить по вечерам на курсы на Красную Пресню с двумя пересадками было
муторно, но время учения пролетело быстро. Практику — это было самое приятное —
проходили весной. Экзамены сдавали в самом начале мая. Было очень трогательно,
когда мальчики после своих экзаменов приехали ко мне рассказать, что спрашивает
комиссия, каких ошибок надо избегать, на какой зарубке держать газ. Шоферское
свидетельство я получила 17 мая.
М.А. не преминул поделиться с друзьями: „Иду я как--то по улице с моей
элегантной женой и вдруг с проносящейся мимо грузовой пятитонки раздается крик:
„Наше вам с кисточкой!" Это так шоферы приветствуют мою супругу..."
Про кисточку, конечно, он сочинил, а что сплошь и рядом водители, проезжая
мимо, здоровались, это верно...
94
У меня сохранилось много разных записок, открыток, посланных М.А. из различных
мест. Вот 1928 год. Он едет на юг.
18 августа. Конотоп.
Дорогой Топсон (это одно из моих многочисленных прозвищ).
Еду благополучно и доволен, что вижу Украину. Только голодно в этом поезде
зверски. Питаюсь чаем и видами. В купе я один и очень доволен, что можно писать.
Привет домашним, в том числе и котам. Надеюсь, что к моему приезду второго уже не
будет (продай его в рабство) .
Тиш, тиш, тиш...
Твой М.
(Поясню, что такое „тиш, тиш, тиш". Это когда кто-нибудь из нас бушевал, другой
