Мы стояли за сараем и были в полной безопасности. Но так бездействовать было нельзя. Необходимо что-то предпринимать, а для этого следует занять исходные позиции. Мы знали, что в глубине огорода, у самой межи, находился Патрушев с напарником. Туда путь Епифанову мы отрезали. Вырваться он не мог. Да Епифанов и сам, очевидно, понимал всю безвыходность своего положения.
Я медленно вышел из-за сарая и сейчас же скорее почувствовал, чем увидел, как в двери предбанника блеснул освещенный луной ствол ружья. Сделав два быстрых шага, я бросился на землю между сугробом и стеной двора. Одновременно грохнули два выстрела дуплетом. Снег брызнул в глаза. Дробь россыпью ударила по металлическим листам голой от снега крыши.
«Пронесло… — облегченно вздохнул я и тут же подумал о Ханове и Пискунове. — Что же они медлят? Пока Сивый перезаряжает-ружье…».
Но они уже были рядом.
— Кажись, целы… — усмехнулся Ханов. — Что будем делать?
Когда стреляют из дробового ружья — это всегда опасно, если расстояние небольшое, вот как сейчас — тридцать пять-сорок метров. Дробь уже рассеялась и потеряла кучность, но убойная сила еще высока. Тут одной дробины хватит с лихвой. И тогда все… А сколько их в патроне…
— Слушай, — повернулся я к Ханову. — Слетай к Мигалевой. Узнай, сколько у него патронов.
Ханов молча перевернулся на живот и пополз к воротам. Вскоре он встал в полный рост и исчез во дворе.
Вернулся он тем же способом.
— Она говорит, что полный патронташ. И еще в карманах…
— Если полный, то двадцать четыре, — подвел итог Пискунов. — Плюс карманы…
— Так он сутки может оборону держать, — невесело заметил Ханов.
— Сутки мы ждать не можем.
— Тогда давайте шевелить мозгой, — торопил Ханов.
Но торопиться было нельзя. По горькому опыту подобных случаев я это знал.
— Может, предложить ему почетную сдачу? — спросил Пискунов.
— Это как? — не совсем понял Ханов. — Почетную?..
— Прекратить сопротивление, — пояснил Пискунов.
— Предложение не лишено смысла, — согласился я. — Можно попробовать…
Ханов лег на спину и, набрав полные легкие воздуха, крикнул:
— Епифанов, мы предлагаем вам прекратить сопротивление!
Он не успел договорить. Из бани блеснули две вспышки и грянуло два выстрела. Дробь с визгом прошла над нами.
— Договорились… — усмехнулся Пискунов.
— В одной из стен бани, как раз напротив входа, имеется отдушина для выпуска излишков пара, — вспомнил Ханов. — Надо, чтобы Патрушев…
— А вон он. Уже там, — сказал Пискунов. — Рукой машет… Разбирают изгородь… Взяли жердь… — комментировал Пискунов. — Засовывают в отдушину… Молодцы. Они дают понять Епифанову, что в бане ему делать нечего. Если сунется, сразу попадет под обстрел.
