Кайден помогает мне залезть в грузовик, потом запрыгивает сам на водительское сиденье и заводит двигатель. Стоя посреди двора, его отец с мрачным выражением лица наблюдает за нами. Я мысленно возвращаюсь к тому ужасному вечеру и тому, что этот мужчина может сделать.
Шины визжат, когда мы выезжаем на дорогу, и Кайден увеличивает скорость, по бокам дороги мимо проносятся размытые силуэты деревьев. Проходит затянувшаяся пауза, и Кайден говорит:
— Можешь отправить Люку сообщение? — Он протягивает мне свой сотовый. — И сказать ему оставаться внизу, пока я не приеду?
Я киваю, беря его телефон, и пролистываю список контактов, пока не нахожу имя Люка.
— Думаешь, он спустится вниз и накричит на Люка? — спрашиваю я, отправляя сообщение.
Он качает головой, пальцы крепче сжимают руль.
— Так он поступает только со своими детьми.
Я кладу телефон на приборную доску и придвигаюсь к нему.
— Кайден, я не думаю, что тебе следует туда возвращаться. Что если он что-то с тобой сделает?
— Все будет хорошо. Нет ничего, что я не смог бы пережить. — Его голос звучит резко, и я отшатываюсь, отодвигаясь от него. — Нет, подожди. — Он быстро кладет руку на мое бедро. — Прости. Я не должен был на тебе срываться. Просто так все и есть. Я целую вечность с этим маюсь. Такова моя жизнь.
— Тогда сделай так, чтобы это больше не было твоей жизнью, — говорю я, в моем голосе звучат умоляющие нотки.
Он поворачивается ко мне с сомнением в глазах, как будто это не выход.
— И что мне делать? Никогда не возвращаться? Каким бы чертовым придурком он ни был, но он мой отец. В этом доме я вырос — это мой дом.
— Так больше не может продолжаться. Уезжай, — говорю я, пытаясь понять, что же мне сказать, чтобы убедить его. — Останься со мной. Ты не заслуживаешь такого обращения. В тебе столько хорошего, и ты заслуживаешь лучшего. — У меня дрожит голос. — Пожалуйста, пожалуйста, останься со мной.
Он с трудом сглатывает, его глаза расширяются.
— Ты мне это позволишь?
Я киваю, мое сердце разрывается из-за него, поэтому я тянусь и дотрагиваюсь до его руки.
— Конечно. Я не хочу, чтобы ты к нему возвращался. Он... почему он такой?
— Думаю, так с ним поступал его отец. — Он направляет грузовик к моей дороге. — Когда мы были маленькими, все было не так уж плохо, хотя все равно отстойно. Он мог просто взбеситься на что-то, закричать, иногда шлепнуть или ударить нас ремнем. Все стало хуже, когда мы повзрослели, как если бы он знал, что мог... — Он скрежещет зубами. — Бить нас сильнее, при этом не убив. Мои братья начали давать сдачу, когда стали достаточно взрослыми, но когда они съехали... и я остался один... Все рухнуло. Вся его злость сконцентрировалась на мне.
