Я спустился по широкой лестнице, где взад и вперед сновали ребята. Направился к двери.
— Мальчик, ты почему с портфелем? Куда идешь? — остановила меня в дверях незнакомая толстая учительница с красной повязкой на рукаве.
— Я домой… — спокойно ответил я.
— Ты болен?
— Нет. Мне бабушка сказала, как прозвенит звонок, чтоб сразу домой:
— Ха… ха… ха… Ну и смешной же ты. Так ведь только первый урок кончился… Еще три урока будет. Понял? Ну-ка иди обратно. Сима, звони.
Придурковатая техничка Сима, которую знали в слободке все, забрякала медным звонком.
И каким же долгим, невыносимо скучным показался мне второй урок, когда писали мы снова эти дурацкие палочки и загогулинки. Это мне-то! Который уж давно умеет и писать, и читать! С чувством оскорбленного достоинства я машинально выводил палочки, раздумывая о своем бедственном положении. В школе вообще трудно. После почти неограниченной свободы не повернись, не стучи ногами, не разговаривай, гляди на доску. Попробуйте-ка просидеть так целых четыре часа!
Зачем мне палочки? Лучше бы учиться по-веркиному. Мы и разговаривали, и хохотали, и ногами болтали, а ведь научился я? Научился. Эх, если б Верка училась со мной! Мы бы сели с ней вместе и хоть шептались бы потихоньку. Даже этого не надо — Верка все с одного взгляда понимает. А эта Варя таращится на меня, будто я ее съем. Нет! Второй урок, наверное, никогда не кончится. Наверное, время остановилось. Или Сима заснула там внизу.
Как долог, мучительно долог час…
От скуки я стал отколупывать капли полузасохшей краски на краю парты, считал мух на окне, разглядывал затылки… И вот он, наконец, освободительный звонок.
Все словно подпрыгнули и разом заговорили.
— Эт-то что такое? Без перемены хотите остаться? Звонок для меня. Поняли? Встать! Окончен урок. Идите теперь…
Теснясь и толкаясь, мы вывалились в коридор, и я припустил по нему так, что чуть не сбил с ног ту же толстую учительницу с повязкой.
— Опять ты? Ну и озорник… Разве можно так бегать…
Я подумал, что могу бегать и не так еще.
Зато на школьном дворе я набегался до колотья в боках. Как не хотелось идти обратно в пахнущую краской школу. Я увидел Генку Пашкова. Он засовывал книжки под рубаху.
— Удрал? — догадался я.
— Делов-то! Мы с Курицей голубей гонять пойдем. Айда?! — Он отбежал подальше.
Я увидел брата Курицына, неторопливо идущего вдоль забора.
— Айда? — повторил Генка.
Я не решался.
— Ну и вот тебе! — Генка запустил в меня камнем и убежал.
