— Это, наверно, Хоботок, — решил Сийм. — Ему в шкафу скучно, вот он и стучится.
Хотя Сийм и был всерьез обижен на Хоботка, он все же от души сочувствовал ему. Сийм тихонько постучал в дверцу шкафа и приветливо спросил:
— Ты чего стучишься, Хоботок?
— Вовсе я не стучусь, — послышался грустный приглушенный голос.
— Кто же стучался?
— Ты сам стучался.
— Сейчас-то стучался я, а кто стучался раньше?
— Я не стучался. Я думал.
— О чем ты думал?
— А о том, что маленькому игрушечному слонику ничего нельзя делать. В школу ходить — и то нельзя, сразу запирают в шкаф.
— А ты не чиркай в чужих учебниках, — пожурил его Сийм.
— А я и не чиркал в твоем новом учебнике!
— Интересно, кто же это сделал? Папа? Или мама?
— Это папа, — решил Хоботок.
Сийм фыркнул: так смешно было представить, как папа рисует в его учебнике кошек. Но Хоботку он строго сказал:
— Не болтай глупостей!
Некоторое время царила тишина, а потом из шкафа донесся радостный голос:
— Я знаю, кто это сделал! Это Мурляна!
— О какой Мурляне ты все время твердишь? — спросил Сийм.
Снова молчание. Хоботок раздумывал, говорить о Мурляне или нет. Наконец, он все же решил сказать. Бояться ему было нечего — самое худшее было уже позади.
— Мурляна — школьная кошка, — сказал он. — Ей семь тысяч лет…
— Таким старым никто не может быть, — сказал Сийм.
— А вот она может. Она мне сама сказала.
— Она наврала.
— Нет, Мурляна вообще не врет. Она не разрешила про нее никому рассказывать, а я все равно проговорился. Вот она и набедокурила, чтобы меня упрятали в шкаф.
Сийм, конечно, не поверил ни одному слову Хоботка, но не стал его прерывать, потому что хотел загнать его вопросами в тупик.
— Интересно, как кошка добралась до моей книжки? — начал он свой допрос.
— Она взяла ее из твоего портфеля, а еще взяла твой черный карандаш. Залезла под кровать и стала чиркать.
— Может, ты знаешь и то, как она попала в нашу квартиру?
— Очень просто. Она пошевелила левым усом, и дверь сама открылась. А когда она шевелит правым усом, все начинают летать.
— Кто — все?
— Букашки-таракашки и зеленый попугай. Я сам видел.
— Где ты это видел?
— В живом уголке.
— Странно, почему я не видел! Я тоже был в живом уголке. Мы перед торжественным собранием обошли всю школу. А этот зеленый попугай просто-напросто чучело. Ты подумай сам, если бы тебя набили ватой, ты бы смог летать?
— А вот он хлопал крыльями и кричал: "Дур-рак! Дур-рак!" А стоит Мурляне свистнуть, как раздастся страшный взрыв!
