После Ани очень хорошо говорила наша Лариса Петровна. Она сказала, что это прекрасное дело — общественная работа, но все-таки не надо забывать, что главное для класса — это учеба. Урок — это тоже труд. Все отцы и матери идут по утрам на работу, а их дети тоже идут на работу — в школу. Это работа над собой. Недавно было новое совещание учителей нашей школы, и там они говорили: почему в нашей школе есть еще двойки? Лариса Петровна сказала, что это совещание было самым интересным. Наши учителя постановили: изучать отдельно каждого неуспевающего и к нему относиться, как к собственному заболевшему ребенку. Надо преодолевать недружелюбное отношение к неуспевающему. Теперь школа должна стать вторым домом — красивым и уютным, с цветами и коврами.
А после учительницы все заспорили. Мурка Валентинова сказала: «А вот интересно было бы дожить до такого дня, когда бы в «Правде» было объявлено: во всех школах Советского Союза после весенних экзаменов нет ни одного второгодника!» Да, это очень было бы интересно!
ПОСТАНОВИЛИ
Еще серьезней взяться за борьбу за прочные знания. О каждой отметке заботиться всем классом.
2. СЛУШАЛИ
О радио. Аня Семенова говорила с одним мальчиком из мужской школы — Димой Бестужевым. Он сказал, что радиоузел будет обязательно, но только нужны деньги.
ПОСТАНОВИЛИ
Просить у директора разрешения на сбор с каждой ученицы по 50 копеек на культурные нужды.
3. СЛУШАЛИ
Зина Туманова ведет себя плохо и учится плохо. На танцы в клуб ходить — здорова, а писать контрольную — больна! Она делает себе прически, а однажды Мура Валентинова видела у нее маникюр. У Зины плохо дело с физикой, а ведь это такой предмет; запустил — пропало.
ПОСТАНОВИЛИ
Зина должна вести себя скромнее. Считать за ложь ее слова о том, что якобы ей папа велел ходить с маникюром потому, что она ногти кусает. Вынести Зине Тумановой устный выговор и дать два месяца для исправления.
Вела протокол
М. Кочетова.
После посещения делегацией женской школы по седьмому классу «Б» ходили самые разноречивые толки. Кое-кто говорил о том, что Димку девочки назначили руководить драмкружком, а Толю почему-то с треском выгнали и он чуть не плакал. Другие вовсе утверждали; что Толя и Димка пообещали соорудить радиолу, а сами и в ус не дуют… А на последних партах Парамонов уверял всех, что Толя выдал себя за сына композитора Дунаевского и теперь девочки будут приглашать его к себе на все вечера.
Над этими небылицами Димка от души смеялся. Он очень подробно доложил ребятам, как было дело. Ну, а если кто и прокатывался по Толиному адресу, так в этом Димка не был виноват.
