— Ну, что сказать… Ты крут, Фидель, — заметил Утенок. — Что дальше делать будем?
Я и сам не ожидал такой эффективности, но мысли мои были совершенно о другом:
— Надо спасать Ведьмочку, — сказал я. — Идеи есть?
— Ее надо заморозить, иначе мозг умрет.
В это время мне на телефон пришла СМСка, я машинально посмотрел на экран:
В ЛАБОРАТОРИИ ЕСТЬ ОБОРУДОВАНИЕ ДЛЯ КОНСЕРВАЦИИ ЖИВЫХ ТКАНЕЙ
— Двигаем в лабораторию, — сказал я. — Там наверняка есть оборудование для консервации…
— Не успеем, — хмуро буркнул Утенок. — Тут речь идет о минутах.
— У нас есть вертолет, — сказал я.
Вертолет, на котором мы прилетели, действительно стоял в десяти метрах, но в кабине, естественно, никого не было.
— А кто его будет пилотировать? Я не умею.
— Бери ее за ноги, — сказал я. — И понесли. Пилотировать буду я.
Мы втащили Ведьмочку в салон, Утенок остался там, а я сел в кабину. И посмотрел на экран своего телефона. Там была картинка с изображением кабины изнутри. Я нажал на кнопку, на которую показывала красная стрелка на картинке, и двигатель запустился. Так, посматривая на свой телефон, я изменил шаг винта на взлетный, добавил газа, и взлетел. Это не так трудно — управлять вертолетом, если ты долгие вечера проводил за вертолетными симуляторами.
Нас бросало из стороны в сторону, раскачивало, но мы летели к нашей цели — зданиям лаборатории, где мы попытаемся спасти живого человека, погибшего из-за моей глупости.
Время плакать и соболезновать еще не наступило.
ФИДЕЛЬ:
В мозгу у мена стучал чугунный метроном — время, время, мы теряем время! — но я сосредоточился на пилотировании, все потом, и разбор полетов, и жалость к себе, старому мудаку и хреновому командиру. Поначалу получалось плохо — машина не желала лететь ровно, а движения ручками управления и педалями только усиливало раскачку. Однако в какой-то момент, когда, казалось, мы неминуемо перевернемся или врежемся в землю, я бросил все это дело на самотек, и, о чудо, вертолет тут же выровнялся и полетел строго по прямой. Боясь выдохнуть, я подождал пока мы не долетели до здания реактора, а затем нежным поглаживанием ручки управления винтом и микронным нажатием на педаль попросил летательный аппарат повернуть к той площади, где Офелия отправила очередную партию гастов к их несуществующему богу.
— Так, убрать газ, — бормотал я себе под нос. — Правую ручку немного на себя. Уменьшить шаг винта. Опускаемся! Потихоньку, потихоньку.
Удар о землю получился жестким, машина подпрыгнула на полметра, но я тут же полностью убрал газ, и мы рухнули на землю уже окончательно.
