— Шестнадцать, просто я медленно расту.
— Будешь расти быстро. Грудь по утрам болит?
— Бывает. Лекарь сказал: меня не вылечить.
— Знаешь, есть такой зверь — ураноар?
— У которого рот на хвосте?
— Почти. Черепушка у него маленькая, думает слабо. Мозги — в заднице. Как у твоего лекаря.
— Хи-хи!
— Не думай — не будешь болеть.
— А что, туоры гадают по руке?
— Нет. Моя мать была прорицательницей в Аэлле. А этих, исчезнувших, их кто-нибудь ищет? Друзья, родные?
— Что ты! Кто ищет — сам исчезает. Это всем известно! Хотя, знаешь, Тилона как раз искали! Начальник Гавани, Отважный Саннон. Он-то никого не боится. Но и он не нашел. А уж у Саннона свой человек на каждой дырявой стене.
— А где жил Тилон? Была у него жена?
— Нет, они с Санти жили вдвоем. Вдвоем и исчезли. Дом его — приметный. Две милонги отсюда. Я покажу.
— Не надо. Вот бумага — рисуй.
— Все. Только ты уж, Нил, помалкивай…
— Не трусь, брат! Дать тебе еще денег?
— Хватит. Я теперь богач!
— Тогда я подарю тебе вот это.
— Что это?
— Оружие туора. Иглы с ядом червя хум. Нажмешь сюда — выскочит игла. Их здесь — 23. Число магов. Летит, учти, недалеко — шесть-семь шагов. Но если проткнет кожу…
— Убьет?
— Нет, усыпит. На полхоры. Нравится?
— А то!
— Все, брат. Спасибо тебе. Храни тебя Нетон! Пойдем вниз!
Уверившись, что никто не следит за ним, Биорк взбежал по ступеням и нырнул под тростниковый занавес. Какое-то время его темная фигурка отчетливо выделялась на фоне стены. Но лишь мгновение. К тому же соглядатай потерял его еще до темноты. В доме было пусто. И темно, конечно. Но не для туора. Его глаза отлично видели в темноте. Тише, чем дикий кот-аскис, двигался Биорк по пустому дому. Тонкий слой пыли уже успел лечь на предметы. Никаких следов борьбы или поспешных сборов. Комната за комнатой, миним за минимом беззвучно и тщательно туор обследовал все. Ничего, что дало бы знак. Только внизу, в спальне, в изголовье меньшей из кроватей, он нашел обрывок бумаги. Поднявшись на первый этаж, где мрак был не так густ, Биорк разобрал неровные строчки аматэна:
«Дверь плотней прикрой, дружок,
За собой.
Не споткнись о порожек,
Не споткнись.
Все ли твой вместил мешок?
Ведь не на дни,
Не на дни, а навеки ты ушел.
Бог с тобой!»
— Боги Короната! — прошептал туор.
Он бережно сложил обрывок и спрятал в сумку. Больше ему незачем было оставаться. Но прежде, чем выйти, он остановился и впитал в себя наружные запахи и звуки. Что-то настораживающее было там. Но того, что неизменно выдает туору готовящуюся на него засаду, — запаха страха, не было. И он шагнул наружу…
