Тщедушный, длиннорукий, крупноголовый юнец вдруг вызвал у Эака ощущение опасности. Или мальчик сам боялся его? Впервые Эак подумал о том, что тот неосознанный страх, что испытывали многие, глядя на его отнюдь не страшное лицо, может быть, происходил не из уважения к воину-аристократу. И подумав об этом, Эак еще раз удивился тому, что беспощадно-равнодушное уродливое лицо Нила совершенно не пугает слабых: детей, женщин, животных…
Между тем мальчик приблизился к столу и поклонился.
— Моим друзьям понравилась твоя песня, — сказал аргенет, стараясь, чтобы голос его звучал мягче, чем обычно. — Я хочу наградить тебя! Нил!
Гигант осторожно взял руку мальчика, перевернул ее ладонью вверх, вложил серебряный арутен и сжал пальцы. Мальчик посмотрел на него снизу вверх. Борьба чувств отразилась на его подвижном лице.
— Нет! — сказал он наконец. — Благодарю тебя, мой господин: я не достоин. Прости. Это не моя песня, — и положил на стол нечаянное богатство.
Эак усмехнулся.
— Честность и правда, — сказал он, — опасные друзья. — Мальчик задрожал. Рука Нила ласково коснулась его головы. А Эак, удивив сам себя, снял с пальца одно из золотых колец, положил на монету и придвинул к мальчику. — Высока мера искусства. Но мера чести — выше. Клянусь Рогами Тора! Будь ты моим подданным, я возвысил бы тебя, но, — добавил он с сожалением, — кто же автор?
— Не спрашивай, господин! — прошептал мальчик, и на глазах его выступили слезы.
— Позволь мне, сениор, поговорить с ним, — вмешался Нил, заметив, что Эак начинает сердиться.
Аргенет кивнул.
— Ты голоден, брат? — спросил Нил мальчика, когда они сели за стол в одной из стенных ниш.
— Нет.
— Врешь! Когда я был таким же тощим юнцом, как ты (мальчик недоверчиво окинул его взглядом), я всегда был голоден. Эй, друг! — крикнул он слуге. — Еще две порции.
Когда мальчик съел, по его мнению, достаточно, великан сказал:
— Друзья зовут меня Нил!
— А меня — Соан.
— Мой господин, светлорожденный Эак Нетонский, очень любит музыку. Признаться, иногда мне кажется, что он немного сумасшедший. Ну, ты знаешь, все эти благородные — немного свихнувшиеся.
Мальчик кивнул.
— Но ты его не бойся. У нас в Коронате благородные не жрут людей, как у вас. Он тебя не обидит. А поможешь — отблагодарит. Очень богатый, понимаешь?
— Да, господин.
— Нил!
— Да, Нил!
— Тот, кто сочинил песню, — твой друг?
Мальчик кивнул. Он хотел что-то добавить, но прикусил губу и с опаской огляделся.
— Мой господин желает видеть его. И уж если он чего желает, будь уверен — получит. А он прямо помешан на песенках. Твой друг хорошо поет?
