Вокруг стояли врачи и сестры, а он совершенно не стеснялся своего страха. Страх был сильнее престижа мужчины.
Вскоре к Ларисе в кабинет пришел муж сидящей в машине женщины. Он сначала расспрашивал о болезни, о перспективах, о степени необходимости и риска, но ничего не говорил о боязни, страхе.
Ему не было страшно: раз надо – значит, надо.
А затем он положил на стол конверт, но Лариса взяла конверт и вернула ему, и у них началась странная беседа об экономике, о прибавочной стоимости, о том, куда и на что она идет. Они говорили о детских садах, школах, общественном транспорте и общественном питании. Он утверждал, что если ее, Ларисин, труд не будет соответствующе вознагражден, то и она, Лариса, не сможет по достоинству оценивать всю важность своего дела. Она же ему ответила, что работа врача не обесценится никогда. А он ей сказал, что пока деньги не превратились в фикцию и пока от них зависит уверенность человека в себе, оценивать труд людей нужно этим общим эквивалентом.
Это была дурацкая, долгая и неприятная дискуссия, но деньги ему она отдала и сказала, что пусть больной сначала поправится – плохая примета говорить о благодарности прежде дела.
Она все-таки оперировала, а потом начались осложнения. Ни одну процедуру он не переносил спокойно: плакал, кричал, когда было больно, когда делали укол, не давал промывать желудок… И умер. Он умер, сколько они ни бегали вокруг него, ни старались, ни страдали, ни уговаривали. Он как бы сам предопределил свою судьбу.
Конечно, она прекрасно помнит… Конечно, эта женщина и не вздумает напоминать ей обо всем, что было тогда. И Лариса – тоже.
Машину остановил милиционер, попросил права, прочел и, ничего не сказав, подошел к машине, открыл дверь и спросил:
– Товарищи, вы знаете, как зовут водителя?
– Лариса Борисовна, – ответила Гибакукова.
– Благодарю вас – Милиционер повернулся к Ларисе, отдал права, козырнул и сказал: – Извините. Можете следовать. Желаю удачи.
– А в чем дело? – спросила Лариса.
– Проверка. Кого везете. Знаете ли вы их.
– То есть? Не понимаю.
– Ну, если за деньги, незаконный промысел.
– А если б и не знала, просто решила подвезти – бесплатно?
– Вот тогда бы и узнали, тогда бы и разобрались. Лариса села в машину. Женщины спросили, не взяли ли штраф, не ввели ли они Ларису в неожиданный расход. Лариса успокоила, и они поехали дальше. Полуобернувшись к женщинам, Лариса сказала:
– Вам где удобно сойти?
– У метро, Лариса Борисовна, пожалуйста.
