известна судьба Выговского, как показывают слова его в универсале: <когда одни из братии ваших попадают в бусурманскую неволю, другие гибнут
лютою смертью от ляхов, как потерпели от них Богун, Выговский, Носач
с зятем своим, и других не мало>.
2 Заказ 785 33
поляками еще прежде, чем успеет придти Ромодановский с ве-
ликороссиянами и с калмыками, сделав, таким образом, излишнею стоянку в своем крае этих союзников. Таким образом, разжигая народные порывы в пользу московской стороны, гетман в
своем же возбудительном универсале выливал, так сказать, ушат
холодной воды на стремление народа к той же московской стороне, выставляя великороссийских ратных людей такими пособниками, с которыми нежелательно долгое сожительство.
После такого универсала Бруховецкий переправился через
Днепр у Сокирной1 и отправил лубенского полковника Гамалея
на Черкасы. Лубенцы сожгли этот город, державшийся польской
стороны; то же стали испытывать и другие соседние городки и
селения, покорившиеся польской власти более из страха, чем из
расположения. Крепче всех держался польской стороны Чигирин, где находился Тетеря. Были там такие, что присылали тайно к
Бруховецкому и просили избавить их от Тетери, но были и такие, что посылали к Чарнецкому просить выручить их от гетмана
московской стороны.
Бруховецкий, ставши в Сокирной, послал к воеводе Чаадаеву в
Киев просить присылки ратных царских людей и пушек.
Отправлен был по берегу Днепра из Киева начальник артиллерии, иноземец Страсбух. Но не успел этот Страсбух дойти до Бруховецкого: на пути, под деревнею Копысники, встретил его коронный
хорунжий Ян Собеский с польским войском и разбил государевых
ратных людей. Страсбух, как пишут поляки, первый убежал с боя, подавши другим постыдный пример. Победители овладели
орудиями и другими запасами; тогда поймали они шедших с великорос-
сиянами козацких предводителей - и, между ними, того самого ко-
нотопского сотника Нужного, который во время похода короля к
Глухову так ловко в Новом-Млине отнял у канцлера Пражмовского
драгоценности королевского буфета. Поляки судили козацких
предводителей как изменников своего короля, и Нужного приговорили
военным судом повесить, но он сам упросил, чтоб его посадили на
кол. <Такою смертью мий батько помер>, говорил он. ‘Разбивши
Страсбуха, Собеский не пошел далее на Бруховецкого, потому что, как думали поляки, к нему беспрестанно прибывали толпами новые
силы с левого берега, и размер их был полякам неизвестен.
