— А ты отличный парень. Сумасшедший, конечно, но мы все сумасшедшие, слава Солнцу. Нормальные не выживают в день Рагнарёка и не выигрывают войн… Если захочешь остаться на нашей земле после войны — свяжись со мной. Мне нужны будут сумасшедшие — идти в Йотунхейм и в леса по рекам.
— Вряд ли я останусь тут после войны, — ответил Джек (пусть и хотел, мелькнула мысль). — Но я тебе благодарен. Приятно, когда тебя называют сумасшедшим.
Били Крэйн свистнул хлыстом и вдруг указал им на грудь Джека:
— Молот? Ты — асатру?
— Нет, это просто подарок. Как раз в той деревне и подарили.
— Хороший подарок, — Билл полез за пазуху, под куртку и рубашку — и достал такой же молоточек, только каменный. — Это я получил, когда мне было десять. Мы с отцом ездили продавать картошку на юг.
— Картошку? — засмеялся Джек. Билл тоже улыбнулся:
— Да, вот такой экзотический фрукт. Поездка была с большой стрельбой…
Он аккуратно убрал молоточек. Штурмовик и партизан разглядывали друг друга с откровенной уже симпатией. Каждый подумал: жаль, что приходится разъезжаться, это был бы хороший друг…
— Ну, ладно, — Билли протянул ладонь, — мне пора. Может, ещё и встретимся…
— Может, — Джек пожал руку от души. Ему на самом деле хотелось верить во встречу…
…В блиндаже отсутствия Джека вроде бы никто и не заметил. Но, когда он уселся на место, Дик, нагнувшись ближе, спросил:
— Кто это был?
— Средний Крэйн, — ответил Джек, и новозеландец поднял бровь, но ничего не сказал. Андрей, опиравшийся на гитару, подбородком, со смехом вспомнил:
— В госпитале лежал через кровать от меня один партизан, снайпер. Боди каунт — больше шестидесяти голов… Так во там приехал корреспондент, берёт интервью, расспрашивает у всех, что и как, дошёл и до этого снайпера, повосхищался, а потом и спрашивает: «Скажи-ка, а почему ты не в регулярной армии, а в партизанах?» Снайпер на него посмотрел, как на больного, и спрашивает в ответ: «Да где ж вы видели, чтоб тринадцатилетних в армию брали?!»
Особого смеха история не вызвала, да Андрей смеха явно и не ожидал. Все отлично знали, что воевать приходится в самых разных возрастах, а такого понятия, как «регулярная армия», не существовало ещё каких-то десять лет назад. Настроение резко упало — вспомнилась Анна, вспомнилось то, что никогда больше она не сядет за один стол с друзьями… И, как частенько бывало в трудные минуты, Андрей удобней взял гитару — и зазвучала песня:
— Вечерний свет в холмах погас.
