В тот день ему наложили на порезанное предплечье шесть швов. Он сидел в машине неотложки голый по пояс и торопил медсестру с ее работой, говоря, что другим пострадавшим ее помощь куда нужнее, чем ему. Даяна смотрела на него и спрашивала себя, почему же этого самоотверженного человека не взяли в ФБР? А потом появился тот странный порез на ладони, и сомнения Даяны развеялись, как утренний туман. Без стимула и необходимости действовать Данинджер превращался в плаксивого мальчишку, которого пугает вид собственной крови. Сейчас происходило нечто подобное.
Даяна смотрела на бывшего мужа и понимала, что не может ни жалеть его, ни презирать его слабость. Если бы сейчас нужно было спасать мир или хотя бы одного-двух человек, то он бы не заметил пореза на пальце, не заметил, если бы у него и вовсе оторвали палец, а так он был слаб и подавлен. Сидел на ступенях и нервно курил, пытаясь не потерять сознание.
– Рана глубокая? – спросила Даяна, стараясь не выдать в голосе пренебрежение к мужчине и материнскую заботу к ребенку.
– Не знаю, – Данинджер недовольно поморщился, выпустил к небу струю синего дыма.
– Может, отвезти тебя в больницу?
– В больницу? – он недовольно хмыкнул и покачал головой. – Возьми лучше того голубя и сделай вскрытие. Это ведь ненормально, что он единственный в этом городе. Верно?
– Верно, – Даяна развернулась, намереваясь уйти.
– Только не прикасайся к нему голыми руками, – напутствовал Данинджер. – Кто знает, какая зараза свела их с ума, – он снова жадно затянулся сигаретой.
Даяна кивнула, не заботясь о том, что Данинджер этого не увидит. Хэлстон вышел из номера и вопросительно посмотрел на нее, спрашивая без слов, действительно ли нужно брать мертвого голубя. Даяна снова кивнула. Каким бы ни был Данинджер, а в неспособности здраво мыслить его невозможно обвинить.
– Пойдем в наш номер, – сказала она Хэлстону. – Там у меня есть пара полиэтиленовых пакетов и перчатки.
Даяна прошла мимо открытой двери, за которой спешно одевалась Луиза Маккоун. Девушка была молодой и сочной. Что ж, кажется, у Данинджера сохранился хороший вкус. Подобная мысль не понравилась Даяне.
– Сделаешь это сам, хорошо? – спросила Даяна, подождав, пока Хэлстон не оденется.
– Конечно, – он наклонился и поцеловал ее в лоб. Его теплые губы и запах успокоили бушующие чувства. – У тебя все хорошо? – спросил он, осторожно прикасаясь к ее животу.
Даяна кивнула. Все ли у нее хорошо? Конечно, у нее все хорошо! Да она и не чувствует этого ребенка! Даже не успела привыкнуть, что снова беременна! Что-то необъяснимое поднялось откуда-то из глубин сознания, навеяв воспоминания о том, как она вынашивала свою первую дочь. Заботился ли о ней тогда Данинджер? Любил ли ее так же, как сейчас Хэлстон? Даяна вспомнила Луизу Маккоун и недовольно фыркнула. «Любил ли Данинджер вообще хоть кого-то в своей жизни кроме себя?» – подумала она и начала одеваться.
