Мои руки уже давно пришли в движение, после моих многочисленных просьб, даря ответные ласки. Ведь мне тоже хотелось, хоть немного поучаствовать в процессе, так сказать, более активно. В итоге, я с удовольствием исследовала тело моего волка, наслаждаясь тем, как под моими руками перекатываются мышцы. Но сильно пошалить мне не дали, напомнив, что зафиксировать мои руки не сложно. Так что мне приходилось от избытка чувств — просто хвататься за него, оставляя следы ногтей на плечах и спине, когда этот садист доводил меня практически до края и отступал, начиная снова.
— Паша, хватит надомной издаваться, иначе я сама скоро тебя изнасилую или умру от неудовлетворенности. Услышав свой голос, я даже его не узнала хриплый, прерывающийся, в нем была слышна мольба.
— Еще немного, солнышко, мне так нравиться, как ты для меня стонешь, выдыхает он мне в губы, входя в меня, медленно, тягуче нежно. Это был такой кайф — удовольствие в чистом виде, наконец-то оказаться заполненной, оказаться одним целым со своей половинкой.
— Лис, смотри мне в глаза, я хочу видеть твой взгляд, когда буду делать тебя своей.
С этим словами он начал двигаться, сначала медленно, но постепенно начал наращивать темп, ища нужный ритм. Это было так сладко, но мне не хватало совсем немного, самую малость, чтобы прийти к финишу и это было сладкой мукой.
— Паш, пожалуйста, я больше не могу — это было наслаждение на грани боли. Уже прохрипела, а не произнесла я, так как голос отвязывался слушаться, а мысли в голове путались пропадая. Оставляя лишь желание поскорей получить разрядку.
— Чего ты хочешь Лис, произносит он с усмешкой.
— Этого? Сопровождая свой вопрос более резкими и быстрыми движениями.
— Да, пожалуйста. Произношу я вместе со стоном.
— Скажи, что ты моя. Говорит он, напряженно заглядывая в глаза.
— Твоя, выдыхаю я, смотря ему в глаза.
— Да, моя, моя и я никому тебя не отдам. С этими словами, он продолжает свой танец, и мне наконец-то позволяют получить, то к чему так стремится тело — разрядку. Она была настолько сильной, что на пару мгновений меня просто вырубило, я не заметила — ни как Паша пришел к финишу, ни боли в плече от его укуса. В себя я пришла уже, когда он зализывал нанесенную ним самим рану.
— Ты как? Произносит он хриплым голосом.
— Не знаю, я тела еще толком не ощущаю, но было очень хорошо. Только ты садист, знаешь, меня еще так в жизни не пытали и зачем меня укусил?
— Но ведь пытка была приятной, а Лиса? Самодовольно произносить он, а мне так и хочется стереть эту ухмылку.
