Нагрузив калиту золотом и опоясавшись мечом на всякий случай, чтоб калиту какие бродни не отобрали, отправился Прокл на Торг. Ходил, смотрел, нигде багряных паволок не нашел. Увидел девицу, дочь Путяты, в платке багряном, подошел, спросил ласково:
— Скажи, милая, где ты разжилась такой красотой?
— То батюшка на Почайне у грека купил.
«Ах, старый дурак, — корил себя Прокл, — надо бы сразу на Почайну к пристани бежать, где товары выгружают, мне таких платков сотни две надо».
Побежал вниз к реке. На Почайне лодий впритык: которые разгружаются с товарами заморскими — паволоками, фруктами, бочками с вином, сладостями, а которые, наоборот, русским товаром загружаются — медом, воском, мехами, рабами, и пойдут эти вниз через пороги, через море в Византию.
Прокл к тем лодиям подходил, где паволоки выгружались разных цветов и колеров — синие, зеленые, голубые и черные даже, а вот багряных что-то не видно.
Допытывался у купцов греческих Прокл:
— Нет ли багряных, все куплю.
— Нет, — отвечали. — За вывоз багрянца из Византии можно головой поплатиться.
Один, другой, третий — все нет. Совсем отчаялся Прокл:
— Да неужто, нет ни у кого?
— У Спиры, кажись, есть.
— А где Спира?
— А кто его знает.
Бегал Прокл по берегу, искал купца Спиру, взмок весь, да так и не нашел.
— Куда он запропастился, этот Спира окаянный?!
— А он на Новгород побег.
— Когда?
— Кажись, вчера.
— А ты его видел?
— А как же. Мы с ним целую корчагу выпили.
Вцепился Прокл в мужика, пившего со Спирой. Дал ему золотой:
— Иди купи корчагу вина, пить будем.
Мужик этот, не будь дурак, отказываться не стал. Тут же на берегу купил корчагу, принес Проклу и даже сдачу серебром высыпал. Честный мужик попался, честный и запасливый. Прокл и глазом моргнуть не успел, как появились у мужика две кружки глиняные.
— Наливай, добрый человек.
Прокл налил полные кружки. Выпили. Вино оказалось хорошее, заморское.
— Только тут, на Почайне, такое и купишь, — сказал мужик. — На Торге в городе его уж раза два с Днепром оженили. А тут еще не успели, только с лодии выгрузили.
После второй кружки Прокл осторожно приступил к расспросам:
— Сказывают, Спира багряные паволоки везет.
— Может, и везет, — отвечал мужик уклончиво. — Кому какое дело?
Прокл Кривой понял, что рановато разговор завел, только насторожил питуха. Надо поить далее, пока язык не развяжется.
После седьмой кружки, когда язык стал плохо слушаться, мужик сам заговорил:
— В-везет-т Спира две аль три штуки б-багряных паволок, х-хочет в Новеграде их на янтарь и с-соболя м-менять.
