Игра Богов | страница 72
Девушка-львица повернулась к Андрэ с самым обиженным видом и заскулила:
– Музыкант обещал мне поцелуй! Он увидел меня первой!
– Ни за что! – шарахнулся в сторону скрипач, глупо моргая длинными ресницами, он испуганно уставился на ее львиные лапы. – У меня невеста… спит!
– Как пожелаешь, красавчик, – надула губки львица и обиженно захлопнула за собой дверь.
Все парни облегченно вздохнули, хотя девушка и была очень недурна собой.
– Я принесу неплохое зелье, – хитро улыбнулась барменша и отправилась в зал, звонко цокая копытцами.
Едва она закрыла за собой дверь, как Селеста повернулась к растерянному Андрэ:
– Бегом за львицей! – скомандовала она, карие глаза остановились на Федерико. – Твой брат с нами в безопасности! Догони девчонку и останови ее! Если не поцелуем, то силой! Быстрее!
Андреа растерянно взглянул на Рико: тот сидел на полу с закрытыми глазами, прислонившись затылком к стене, будто опять потерял сознание.
– Делай, как она говорит, брат, – тихо простонал раненый, не открывая глаз.
Андрэ понимающе кивнул и пулей вернулся в зал. Селеста снова повернулась ко мне.
– Зачем тебе эта мохнолапая девица? – спроси я ее шепотом по-русски, краем глаза косясь на неподвижного Рико; мне казалось, что он следит за нами из-под своих густых длинных ресниц. – Андрей скорее проглотит свою скрипку, чем поцелует лохматую!
– Знаешь ли ты что-нибудь о женской ревности, многоуважаемый демон? – горько усмехнулась Селеста. – Одно ее слово, и здесь будет охотник от Ареса. И поверь, он заберет с собой не только вампиров, но и тех, кто их создал.
– Но я два раза спас Андрея! И Федю тоже! – возмутился я.
– А кто спас твою жизнь, дурачок? – спросила Селеста, но, не став терять времени на ответ, требовательно протянула свою руку. – Пергамент! Живо!
Я опустил глаза, тяжело вздохнул, послушно засунул руку в карман, затем в другой, и… ничего не вытащил. Там было абсолютно пусто и мокро от крови: не было ни монеты, ни клочка пергамента. Мои руки по привычке полезли в карманы брюк, но там валялся лишь сотовый телефон. Я сжал его в ладони, пытаясь мучительно вспомнить, где же я мог посеять столько волшебных предметов. Полный идиот!
– Ты – худший из смертных! – процедила Селеста на английском, чтобы даже Федерико мог слышать, а затем добавила по-русски шепотом. – Скольких еще ты освободил?
– Всего троих, – ответил я, переминаясь с ноги на ногу, – я думал променять годы их жизни на жизнь своей младшей сестры… Ну чтобы в сумме шестьдесят вышло…