А затем, как и положено, наступило утро, которое слегка подсушило слякоть и сырость. Тимофеев, в латаной штормовке, брезентовых штанах и сапогах, дремал в автобусе. Путь его лежал на другой конец города, где весь курс, снятый с занятий, вот уже неделю помогал строителям закрывать квартальный план.
На пустыре, где недавно еще стояло полтора десятка кирпичных домиков дореволюционной застройки, ныне оставались одни руины. Чуть поодаль высилась пока что ободранная коробка многоэтажного корпуса, в котором бравое и на все руки мастеровитое студенчество занималось внутренней отделкой. Девушки по причине своей хрупкости были задействованы на легких работах: бетонировали пол. Возглавляемые бывалым работягой Николаем Фоминым юноши выполняли более ответственное задание – они вставляли оконные рамы вместе со стеклами.
– Видал? – спросил Фомин, закуривая. Он стоял у пустого оконного проема и выдувал сизый дымок наружу. – Добра-то пропадает… А ведь кто-то строил, кирпичик на кирпичик с толком укладывал!
– Ты о чем? – деловито поинтересовался Тимофеев.
– Да все о порушенных домах… Ведь им бы еще век стоять! Ну уж если нельзя перенести, так хотя бы кирпич сохранить – ведь ценный стройматериал, я сам слышал, как вчера прораб по телефону с кем-то лаялся: кирпича, мол, не завезли…
– Это ты нарочно? – осведомился Тимофеев. – Или как?
Фомин поперхнулся дымом.
– Тимофеич, – сказал он, прокашлявшись. – Ну, чего ты? У меня случайно сорвалось. Не могу, понимаешь, видеть людскую бесхозяйственность!
– Вот, вот, – сварливо произнес Тимофеев. – У тебя сорвалось, а мне опять ни есть, ни пить…
– Вот, ты, ей-богу, незадача! – раздосадованно воскликнул Фомин. – Что уж ты, себе не хозяин? Ну, отвлекись на что-нибудь! На Светку, например…
Тимофеев обернулся. На другом конце этажа ему явилась ладная фигурка возлюбленной, верховодившей на бетонных работах. На нее было несложно отвлечься. У него потеплело на сердце, и он душераздирающе вздохнул.
– А мы сегодня с ней в театр собирались, – признался он с тихим отчаянием. – На лишний билетик…
Фомин, угрызаемый совестью, заложил пальцы в рот и свистнул. В еще не вставленных окнах задребезжали стекла.
– Светлана! – гаркнул он. – С Витькой плохо!
Естественно, девушка бросила все и полетела на помощь суженому, который притулился на куче строительного мусора.
– Что с ним? – испугалась она. – Ушибся?
– Мыслит, – со значением сказал Фомин. – Плакали ваши лишние билетики. А все я виноват… Ну хочешь, со мной пойдем?
