Ратлидж неожиданно вспомнил Корнуолл и Оливию Марлоу.
— Должно быть, гибель души гораздо страшнее, — ровным тоном согласился он. — Но поскольку я не Господь Бог, я не сужу моих собратьев. Мне важно выяснить истину о Фионе Макдоналд. Это мой долг полицейского. Перед ней. Перед вами. Перед обществом.
— Инспектор, подумайте сначала, что движет вами, и истина станет ясна. Принятие желаемого за действительное — еще не правда. Берегитесь! Одиночество — плохой советчик.
Ратлидж слышал Хэмиша, тот что-то враждебно ворчал. Трудно сказать, против кого были направлены его речи — против него или против Эллиота. Он про себя ответил Хэмишу: «Я смотрю на нее твоими глазами…»
Вслух же он произнес, осторожно подбирая слова:
— Мы отклонились от темы разговора. Я пришел спросить: можете ли вы сообщить мне нечто, связанное с обвиняемой, что помогло бы мне отыскать родную мать мальчика?
— Его родная мать умерла. Иначе она непременно приехала бы и забрала его. Всей округе известно о том, что у нас произошло. Пора ей и объявиться!
— А если она… по весьма веским причинам… не может объявиться?
Эллиот взял книгу, потом отложил ее, подавая знак, что беседа окончена.
— Значит, она — ненастоящая мать. Тигрица готова, защищая своего детеныша, драться не на жизнь, а на смерть. Нет, я нисколько не сомневаюсь в том, что бедняжка погибла от рук Фионы Макдоналд после того, как дала жизнь сыну. Упокой Господь ее душу!
Та же молодая женщина — экономка, как решил Ратлидж, — проводила его до двери. На пороге Ратлидж обернулся и спросил:
— Вы знакомы с Фионой Макдоналд?
Женщина замялась, нерешительно оглядываясь через плечо. Покосившись в коридор, она сказала:
— Да. Она и мисс Маккаллум… ее тетка… очень заботились обо мне, когда я болела. Тогда… я едва не умерла. Фиона сидела со мной и всю ночь держала меня за руку до тех пор, пока к утру опасность не миновала.
Ратлиджу очень хотелось спросить, чем болела девушка. Но его остановил ее умоляющий взгляд. Ей и так пришлось набраться храбрости, чтобы замолвить словечко за обвиняемую. И все же она ответила добром на добро.
— Вы знаете ее… ребенка?
— Да, конечно. Такой славный мальчик! И хорошо воспитан. Я волнуюсь за Иена — что с ним будет? Но мне никто не говорит.
— Я позабочусь о том, чтобы за ним хорошо смотрели. — Слова вылетели словно сами собой. Ратлидж вовсе не собирался их произносить.
Хэмиш проворчал что-то непонятное для Ратлиджа. Он сделал вид, что не слышал.
— Хотелось бы верить. Очень жаль, что мисс Маккаллум уже нет в живых. Уж она бы наверняка все уладила. Она умела убеждать людей… Мисс Маккаллум и устроила меня сюда после того, как прежняя экономка мистера Элиота умерла от плеврита.
