— Три шага вперед!
И замелькали палки. Мах с Томильцем стали обхаживать пацанов. Били, как всегда, по богонелькам, по грудянке, если кто нерасторопный ее подставлял, по бокам.
Обе шеренги корчились от боли. Палки сломаны. Мах взял третью.
— Эта не последняя. Бить будем, пока не сознаетесь.
Томилец принес еще две палки.
— Даем время подумать, — сказал Мах, и они с Томильцем вышли из подсобки.
Минуты тянулись медленно. Все теперь знали, за что их били, и твердо были уверены, что бить будут еще.
Минут через десять в подсобку вошли Мах, Томилец и еще два вора из других отрядов.
— Ну что, — спросил Мах, — нашли обед?
Парни молчали.
— Начнем по новой, — сказал он, беря из угла палку.
Палки — сломаны, обед — не нашелся.
— Идите работать. А в перекур сюда, — сказал наконец Мах.
С отбитыми руками ребята приступили к работе. Мах зашел к Кирпичеву.
— Михаил Иванович! Четыре палки сломали, никто не сознался. Может, кто не из наших?
— Сломайте хоть десять, но шушару найдите.
Мах двинул в цех. Он работал. Сшивал диваны. Шустрее и качественнее других справлялся с заданием. Вором, вором он скоро станет и тогда будет слоняться по зоне.
Кто бы мог подумать, что обед у Кирпичева свистнули два вора — Ворон и Светлый. Шофер передал им бутылку водки, срочно понадобилась закусь, и они, проходя через обойку, зашли в кабинет к Кирпичеву. Там никого не было, и Светлый заметил на столе сверток.
— Давай, — сказал он, — возьмем на закуску обед Кирпичева.
На чердаке они распили бутылку, закусили и веселые пошли по промзоне.
Навстречу шустрик Кыхля.
— Куда несешься? — спросил Ворон.
— В ученичку.
— Что нового?
— Да ничего. В обойке, правда, у Кирпичева обед стащили. Обойка трупом лежит. Никто не сознается. Мах будет обед из них вышибать еще.
— Та-ак, — протянул Ворон, — иди.
Кыхля двинул, а Ворон сказал;
— Светлый, в натуре, из-за тебя ребят дуплят. Пошли.
Они отправились в малярку. Отозвали шустряков и велели быстро принести несколько банок сгущенки, консервов или другого гужона, какой будет.
Отоварка была недавно, и курков в промзоне много.
Не прошло и двадцати минут, как шустряки положили на скамейку две банки сгущенки, банку консервов, полбулки свежего хлеба и пол-литровую банку малинового варенья.
Светлый и Ворон закурили и послали пацана в обойку за Махом.
Мах пришел быстро.
— Садись, — сказал Светлый.
Мах сел напротив.
— Что, у вас в обойке обед у Кирпичева взяли?
— Ну, — сказал Мах и пульнул матом.
— Обед взяли мы, — сказал Светлый.
