— Ну да, конечно, чтобы кто-нибудь разбил в дребезги и его!
— Люба, вы, что пьесу не читали?
— Читала, только не Бернарда Шоу, а вашу. А у вас там всё сокращено!
— Ну, так перечитайте подлинник!
— Перечитаю, — пообещала я.
— Кстати, вы, Люба, если не ошибаюсь, как раз и играете эту самую бессердечную леди?!
— Не ошибаетесь! В пьесе это моя роль. Но в жизни, я на неё нисколько не похожа!
— Вот как! Неужели у вас тоже есть сердце? — не без ехидства спросил Кирилл.
— Тоже, как у кого? У вас? — в тон ему переспросила я. — А вы если не ошибаюсь, играете безнадёжного враля, волокиту и ловеласа Гектора? Того самого, который с легкостью разбивает чужие сердца?
— Да, но я тоже на него нисколько не похож.
— Кто бы мог подумать!
И тут я почувствовала, что мы немного заигрались словами, и что этот разговор пора прекращать. Очевидно, тоже самое почувствовал и Кирилл.
— Ну ладно, Люба, мне пора, — сказал он. — А то как бы дождя у вас тут не дождаться!
Я кивнула.
— Удачи вам! — пожелала я на прощание.
— Спасибо за не чай, — сказал он и ушёл.
«Спасибо за не чай!» — сердито повторила я, когда он ушёл.
Я подошла к окну и задумалась: вот ведь ерунда какая — даже чаем не напоила, а ведь он такой же полноправный член клуба «Романтика», как и все остальные. И даже взносы платит каждый месяц. Но надо же, засомневался, есть ли у меня сердце! Ладно, кажется, и в самом деле, дождь собирается, а Андерсена что-то не видно, да и Клавы тоже… Куда они подевались?
— Андерсен! Андерсен! — позвала я. На подоконник упали первые мелкие капли дождя.
Представьте себе, на следующий день Кирилл снова заехал к нам с Андерсеном. Оказывается, он написал очередную пьесу — крохотную про Андерсена. На этот раз Кирилл был в благодушном настроении. Я тоже не стала показывать характер, и, не дожидаясь просьб сценариста, заварила для него ароматный чай. Кстати, и бублики — всего-то недельной давности — пригодились, пошли, что называется, на ура. Они и в самом деле были вкусными, только зачерствели немного. В этом кафе всё, почему-то, слишком быстро черствеет, — наверное, из-за микроклимата — сухого и тёплого.
Итак, пока не спавший всю ночь Кирилл (не до сна было — писал новый шедевр) пил ароматный чай с черствыми бубликами, я читала пьесу. Название мне показалось очень интригующим: «Андерсен и Клава».
Это, собственно, была не то, чтобы настоящая пьеса, а скорее развернутый диалог между моим котом Андерсеном и собачкой Клавой. Там обсуждалось всё по порядку: их первая встреча, знакомство, выяснение отношений, примирение. Потом совместный поход в маленькую колбасную лавочку, которая, по уверению автора, располагается в одном из закоулков нашего двора. Надо будет проверить: может, и в самом деле, есть у нас во дворе такая лавка?.. А у Кирилла в пьесе хозяин лавки так умиляется дружбе Андерсена и Клавы, что всякий раз щедро угощает их докторской колбасой. Потом он навязывается в приятели коту и собачке, и они начинают беседовать уже втроём. Заканчивается пьеса тем, что во дворе появляются новые жильцы, у них оказывается кобелёк-тойтерьер, и неверная Клава оставляет бедного Андерсена, переключившись на кобелька. Андерсен ужасно скучает и, чтобы развеять тоску, сутками сидит в колбасной лавочке, беседует с её хозяином и тоннами пожирает докторскую колбасу.
