— Почему же ты ей позволил? — спросила я и сразу же захотела себя пнуть. Во-первых, это не мое дело, а во-вторых, меня это вовсе не волнует.
— Честно, я не знаю. Если сказать, что я — просто парень, этого будет достаточно?
— Не слишком, — сказала я, глядя на землю, с трудом различая во мраке очертания своей собственной обуви.
— Так я и думал, — ответил он. Я не видела выражения его лица, хотя мне этого очень хотелось, потому что я никогда не могла понять, о чем он думал, тем более что иногда… его глаза и его слова, скажем так, оказывались по разную сторону баррикад. — Что бы то ни было, я… сожалею, что все так вышло за ланчем.
Совершенно не ожидая услышать от него извинения, я споткнулась о камень. Он ловко подхватил меня в полете, и его теплое дыхание успело коснуться моей щеки, прежде чем он снова отстранился.
Моя кожа пылала, и мне пришлось приложить серьезные усилия, чтобы разобраться со своими мыслями. Извинения Дэймона за всю эту идиотскую историю были чем-то вроде холодного душа. Я даже не знала, что хуже: верить, что Дэймон не осознает, что ведет себя по отношению ко мне как последний придурок, или же понимать, что он делает это совершенно сознательно.
— Кэт? — мягко произнес он.
Я окинула его взглядом:
— Ты поставил меня в неловкое положение.
— Я понимаю…
— Нет, не думаю, что ты понимаешь. — Я снова зашагала по лесу, обхватив себя руками, чтобы сосредоточиться. — Ты вывел меня из себя. Я не могу тебя понять. Иногда ты кажешься не таким уж и плохим, но потом что-то случается и ты превращаешься в самого невыносимого кретина на всей планете.
— Но у меня ведь есть бонусы. — Он поравнялся со мной, все время направляя свет от фонарика так, чтобы я не спотыкалась о камни и ветки. — У меня же они есть, верно? Бонусы с того дня на озере и после нашей прогулки? И я ведь заработал какие-то за то, что спас тебя той ночью?
— Ты заработал множество бонусов для своей сестры, — покачала головой я. — Не для меня. И если бы такие бонусы все же существовали, к этому моменту ты успел бы их все растерять.
Несколько секунд он шел молча.
— Это было очень жестоко с твоей стороны.
Я остановилась:
— О чем мы говорим?
— Слушай, мне очень жаль, что все так случилось. Действительно, жаль, — он шумно выдохнул. — Ты не заслуживаешь подобного отношения.
Я не знала, что на это ответить. В его голосе слышалась искренность и печаль, словно у него не было выбора в том, как он должен себя вести.
В поисках подходящих слов я сказала то, что, возможно, не следовало:
