Обнаружив в доме довольно много полуфабрикатов, он принял решение: коль делать, то с размахом. И определил на первое суп из макарон, на второе макароны по-флотски, а на десерт компот без макарон.
Объяснить меню можно было тем, что остановил свои поиски продуктов Филимонов на пачке макарон да банке говядины.
Сначала суп не задался. Варил-варил Евгений цельный час. А они как были твердые, так и остались. Не знал он секрета, что упаковку снять надо, вот и опростоволосился. Дальше – хуже: вареные макароны решил употребить на второе блюдо, раз уж они там участвуют, но столкнулся с проблемой консервы. Обнаружил, что никаких способов банку открыть нету, инструкций на ней тоже никаких. Проявив мышление инженера, Филимонов понял: банку надо проткнуть чем-то более острым и твердым, чем банка. Пошли эксперименты. Ложка тут же проявила свою бесполезность и, соскользнув, ускакал под тумбу, где и была оставлена.
Вилка показала себя лучше и даже пробила дырку, но погнулась. Что делать дальше, было непонятно.
И тут был обнаружен красавец консервный нож, которым Филимонов и пробил банку и даже, приложив силу и момент, выкорчевал ее, но в приступе голода решил ничего не готовить, а есть консервы так, из банки.
Но, как мы помним, проклятущая ложка была забыта под тумбой, так что в ход пошли пальцы. И, разумеется, Женя порезался. Увидев кровь, он упал в обморок, где его и нашла жена Ирина Николаевна. Привела в чувства, накормила и даже на работу позвонила, отпросила на весь понедельник. Еще бы, столько переживаний!
Андрей Диченко «Афганец»
С одной стороны улицы Героев Сталинграда стояли старые деревянные дома. Построены они были, вероятно, когда-то сразу после войны, и жили в них сразу по нескольку семей. Как правило, каждый дом являл минимум два поколения, задержавшихся по непонятным причинам в этом западнобелорусском захолустье. Сразу напротив деревянных хат возвышались панельные девятиэтажки, раскиданные вдоль дороги замысловатым геометрическим узором.
В одной из них, под номером 13, Коля жил вместе с мамой. Он ходил каждое утро в школу, а мама работала на заводе, по производству военной оптики. Когда-то этот гигант советского военно-промышленного комплекса горел огнями в три смены и снабжал прицелами лучшие смертоносные изделия из металла и, как говорили сторожилы, «отстроил весь район». Теперь же люди приходили в несколько рабочих цехов четыре дня в неделю и на частых перекурах вспоминали юность перестроечных 80-х. В отличие от завода, в Колиной школе ничего с тех времен не изменилось.
