Жизнь Бальзака | страница 130



. Качаясь и скрипя по городкам и деревням на границах Бретани – в Майенне, Эрне, на горе Пеллерин, в Ла-Тамплери, откуда впервые показывались леса Фужере и сам средневековый город, – путешественник замечал следы сравнительно недавней войны. Места сражений и резни были отмечены крестами. Бальзак делал заметки и живо представлял себе события тридцатилетней давности. «Здесь убили генерала Лескюра, святого из Пуату! Разве вы не отомстите за него?» Услышав эти волшебные слова, шуаны с ужасной силой стремились вперед, и солдаты республиканской армии с огромным трудом удерживали свой хрупкий строй>361. Хотя Бальзак еще вынашивал грандиозный план посвятить по книге каждому периоду истории Франции, он чувствовал, что его истинное призвание – не в живописании далекого прошлого, но в воссоздании беспорядочного настоящего; не куски времени, скрепленные традицией, но время в движении. Наконец он вплотную подошел к той формуле, которую искал еще на улице Ледигьер. За несколько лет Бальзак добился славы, проникшей даже за хорошо охраняемые культурные границы Франции. Впрочем, вначале для него самого новая формула стала не новым рождением, а уходом в себя: «Целых три года, с 1828 по 1831, я работал без передышки и окружил себя железным кругом»>362. Не выходя из своего «круга», Бальзак совершит еще несколько развлекательных поездок: во владения Лоры де Берни, Ла-Булоньер, возле Немура, в Тур, в Саше. Кроме того, он проплывет на корабле по Луаре к атлантическому побережью (без остановки в Сомюре).

Эти путешествия тоже были символическими, потому что открытие современной истории невольно отбросило Бальзака в детство. Второе издание романа о шуанах сопровождалось подзаголовком «Бретань в 1799 г.». Год выбран не случайно: 1799-й – канун нового века и год рождения автора. Из каждой поездки он намеренно возвращался в первобытное состояние, в котором образуются гении его раннего творчества: «Ах! Вести жизнь могиканина, прыгать по камням, плавать в море, дышать воздухом, солнцем! Я понял, что значит быть дикарем! Я восхищаюсь пиратами и понимаю, почему они ведут такую интересную жизнь…»>363

В отличие от шуанов Бальзак находился на пороге грандиозного открытия. Скоро он приступит к созданию того, что Генри Джеймс назвал «одним из самых загадочных, одним из непостижимых, окончательных фактов в истории искусства»>364: огромного труда, состоящего из сотни произведений, которые будут выходить в течение двадцати лет.