На границу Бальзака толкали не только долги, но и необходимость как-то оформиться. Его приятель Латуш, который к тому времени занимал важное место в его жизни, подозревал, что его беззащитный протеже просто решил взять отпуск: «Расходы, ночи, проведенные на сиденье дилижанса, головная боль и боль в заду; какая ужасная трата времени! <…> Что с того, если в Бретани дешевле картофель или, раз уж на то пошло, куры и лошади? Меня ведь поддерживает в живых мозг, а не желудок»>357. С присущей ему дружелюбной агрессивностью Латуш обвинил Бальзака в том, что он играет в изгоя общества; вместо того чтобы написать роман в Париже, он решил поиграть в шуана. В чем-то Латуш, безусловно, был прав. Вопреки догмам реалистической школы и вопреки тому, что, по их мнению, знали многие современники Бальзака, подобные путешествия «за материалом» были для писателя исключениями. Бальзак редко совершал специальные вылазки в города, которые потом описывал в своих произведениях. Его настоящие маршруты можно проследить на большой карте Европы; его мысленные путешествия потом образуют невероятно подробный атлас. Так, несмотря на красочные цитаты в путеводителях и «Доме Евгении Гранде», который стали показывать туристам едва ли не сразу после выхода романа в свет, Бальзак побывал в Сомюре лишь однажды. Его визит был очень кратким и состоялся не менее чем за десять лет до того, как в его голове родился замысел романа>358.
Точно так же обстоит дело с Дуэ из романа «Поиски Абсолюта» (La Recherche de l’Absolu). Вопреки похвалам бельгийского критика, который особо отмечал великолепную память Бальзака, писатель никогда не бывал в том городе, а фламандский дом, где происходит действие, можно увидеть не в Дуэ, а на улице Брисонне в центре старого Тура>359. Даже в «Последнем шуане», задолго до того, как Бальзак полностью отдался на волю фантазии, замок в Фужере возвышается над своим действительным уровнем, местные прототипы перепутаны и приукрашены, события происходят не в тех местах, что на самом деле, знаменитые виды даны в зеркальном отражении или даже позаимствованы из книг.
Путешествие на Запад, которое Бальзак предпринял в 1828 г., носило для него символический смысл. Он возвращался к истокам, к узловатым, перепутанным корням современной ему Франции. Для парижанина поездка в Бретань была сродни путешествию назад во времени. Последний участок пути преодолевали в экипажах, называемых «тюрготинами». Бальзак описывает это средство передвижения в романе: скверный кабриолет на двух громадных колесах, с кузовом, по форме напоминающем кузнечные мехи. Лишь две кожаные занавески защищают двух мучеников-пассажиров от ветра и дождя
