Только его.
Тино попытался выкинуть из головы соблазнительный образ. Он аккуратно поднял Миллер с пола и донес до кровати. Она пошевелилась в его руках, копна волос нежно касалась его обнаженной руки, а апельсиновый запах шампуня приятно щекотал ноздри. Его тело напряглось от притягательности этого чистого запаха. Как только он положил ее, Миллер что-то невнятно пробормотала и глубоко вздохнула, устраиваясь на мягком матрасе.
Тино быстро накрыл ее ноги одеялом. Он бросил взгляд на другую сторону огромной кровати, которая казалась просторной и пустой. Тино выложил ряд подушек посередине кровати. Не стоит искушать судьбу.
– О да, – нежно простонала Миллер, ощутив, как что-то шероховатое скользит между ее ног, в то время как теплая, твердая рука касается ее груди.
Тело задрожало, а соски напряглись, заставляя Миллер сильнее выгнуться навстречу этим нежным ласкам. Рука сжала грудь сильнее, и где-то над головой Миллер услышала мужской удовлетворенный стон. Другая рука уверенно заскользила вдоль ее бедра прямо к…
«О, черт!»
Глаза Миллер мгновенно открылись, и она увидела перед собой заспанное лицо Валентино. За долю секунды она поняла, что лежит не на полу, а на кровати, а Тино ласкает ее.
Миллер взвизгнула и попыталась оттолкнуть его, упираясь в невероятно твердую грудь, и он недовольно что-то прохрипел.
Миллер схватила Тино за руки и отодвинулась, случайно задев его колено.
Он грубо выругался и убрал ноги:
– Осторожнее с коленом.
– Осторожнее с… – Миллер смутно помнила, как мужчины расспрашивали Валентино о какой-то травме, но сейчас ее это не волновало. – Убери свои руки, болван. – Она сильнее оттолкнула его.
– Без паники, я просто спал.
Миллер натянула одеяло до подбородка.
– Ты меня лапал.
– Разве? А мне показалось, ты только что испортила отличный сон. Прости.
– Надеюсь, ты правда чувствуешь вину. – Она заметила, что Тино пристально смотрел на нее. – Как я вообще оказалась в одной кровати с тобой?
– Не знаю, солнышко, – ответил он. – Ты склонна к лунатизму?
Миллер прищурилась, пытаясь вспомнить прошлую ночь. В ее голове всплыло смутное воспоминание.
– Ты перенес меня, – наконец догадалась она.
Валентино зевнул. Простыня спустилась до его талии, и утреннее солнце осветило часть бронзового тела и рельефный пресс.
Он почесал грудь, и Миллер впилась в него глазами. Боже, он и правда казался очень ухоженным!
– Черт. Наверное, это я лунатик, – пробормотал он.
– Не смешно. Это сексуальное домогательство.
