— Так это не охранник? — спросила она шевалье.
— О чем ты, звезда моя? — спросил тот, не оглядываясь.
Саша бросился к карете. Кучер хлестнул по крупам лошадей. Карета рванулась вперед. Саша пытался настичь карету. Он видел бледное лицо Анастасии. Казалось, она хочет что-то сказать.
— Сударыня… что? — крикнул Саша вдогонку и бросился за каретой, но она скрылась за углом. Саша остался один.
Вечер. Писарь сидел в библиотеке навигацкой школы с огромным фолиантом в руках. Никита сидел напротив, смотрел на него выжидающе, потом вынул деньги и положил их на край стола. Писарь покосился на деньги, вздохнул, вынул из фолианта две свернутые в четверть бумаги и положил перед Никитой.
— Только мое всегдашнее расположение к вам, князь… Вот… Корсака паспорт… Белова паспорт… И еще, ваше сиятельство, предупредить хочу, — писарь понизил голос. — На Корсака вашего дело заведено. Он теперь государев преступник. Вчера Котов мне бумагу принес, велел срочно переписать. А потом и бумагу, и первоначальный листок — все забрал и велел молчать.
— Какой вздор! — разозлился Никита. — Алешка по роже Котову дал, тот теперь и куражится.
— Про битую рожу в той бумаге ни слова, а написано, что Корсак служил при Бестужевой посыльным.
Никита усмехнулся.
— Поторопился Котов. Где он?
— Нет нигде штык-юнкера нашего, — писарь опасливо покосился куда-то в угол. — Директор гневается, а может, только вид делает, что гневается, — добавил он задумчиво.
— Где та бумага, что Котов на Алешку настрочил?
— Тише, князь… Надо полагать, в его кабинете.
— Я должен попасть в этот кабинет.
— И думать забудьте, — запричитал писарь. — Дело зело секретное…
Никита положил на край стола еще монету, потом другую… наконец, выставил «бальзам Гаврилы» в черной бутылке…
Никита ключом открыл дверь, вошел в котовский кабинет, осмотрелся. Лунный свет лил через решетки окна. Он зажег свечу на столе, обследовал бумаги, нашел переписанный писарем донос и спрятал его за пазуху.
— Должен быть еще черновик… — задумчиво прошептал Никита и выдвинул ящик стола.
Черновик доноса лежал в бумагах. Никита вынул его, сложил пополам, чтобы спрятать в карман, как вдруг короткий стук в окно заставил его вздрогнуть всем телом. Он резко обернулся… Через решетку на него смотрело белое, искаженное от ужаса лицо. Это был тот самый человек, который так стремительно выбежал вчера из котовского кабинета. Казалось, он что-то пытался объяснить, но не успел и исчез так же стремительно, как появился. Никита быстро задул свечу, сунул бумагу в карман и кинулся вон из кабинета.
