Золотая звезда | страница 19

 – Волнуетесь за «ванюшу», товарищ майор? – спросил Штейн.

 – Волнуюсь. Да и вы тоже волнуетесь.

И майор поглядел на Штейна с дружеской теплотой – он знал, что главный инженер не спал уже третьи сутки и старался сохранить спокойствие и бодрость накануне испытания нового артиллерийского снаряда.

 – Едут! – услышали они голоса позади и, повернувшись, увидели на дороге в облаках пыли три «зиса».

Автомобили свернули к полигону и остановились неподалёку от покрытой брезентовым чехлом странной машины. Штейн и Юрченко пошли навстречу приехавшим – генерал-майору, полковнику-артиллеристу и живому, весёлому блондину в белом кепи. Это был Бобров, директор завода «Первое мая».

Майор Юрченко стоял «смирно», держа руку под козырёк.

 – Вы и есть изобретатель «ванюши»? – спросил, пожимая руку Юрченко, артиллерийский полковник с двумя орденами Ленина на груди.

 – Вид у вашего «ванюши» самый мирный, – заметил, приближаясь к покрытой чехлом машине, генерал-майор. – С первого взгляда – не то экскаватор, не то сельскохозяйственное орудие.

 – Дело, конечно, в снарядах.

И все направились к лежавшим на траве продолговатым предметам.

Майор Юрченко попросил спуститься в укрытие – «на случай нежелательного эффекта при отдаче».

 – Бережёного бог бережёт, – усмехнулся Бобров и заодно приказал поставить подальше автомобили.

– Ну-с, разрешите приступить? – волнуясь, спросил Штейн.

Артиллеристы тоже, видимо, волнуясь перед испытанием, стали снимать чехлы с машины.

...В седьмом часу утра мастер завода «Первое мая» Бугров, живший близ полигона и спавший в эту ночь в садочке, проснулся от сильного колебания воздуха и оглушительного гула. Звук был настолько сильный, что даже привыкший к артиллерийской канонаде на полигоне Бугров проснулся.

 – Вот это пушечка!... – спросонья проворчал он.

Тем временем у моста, где был построен опытный дот, стояли члены комиссии и с изумлением смотрели в глубокую, дымящуюся воронку в том месте, где раньше находилось укрепление.

 – Вот вам и «ванюша»! – покачивая головой, сказал генерал. – С одного снаряда разбить такую махину!... Богатый подарочек немцам.

 – Это не «ванюша», – с радостным волнением произнёс Бобров, – это «Иван», «Иван Грозный» – вот что это такое!

Ерофеев жил в одном из лучших домов города Плецка, в бывшей квартире председателя райисполкома. Утром Ерофееву подавали запряжённую парой высокую бричку. Ездил он с охранником в немецкой форме и людей, знакомых и незнакомых, по совету немцев, избегал. Но вспоминая о судьбе своих предшественников, Ерофеев успокаивал себя: «В сущности, я никогда не убиваю, не терзаю, не мучаю – живу себе, поживаю в чистой комнате, курю немецкие сигары и читаю «Ниву» за 1892 год...»