Подводы, гремя и подпрыгивая, спустились с горки, и теперь Митя хорошо увидел и сады, чем-то похожие на сады в родной станице, дома, такие же, как и в станице, и улицы — тоже, как в станице. А высокое здание, которое Митя видел издали, вблизи показалось ему еще выше. Митя даже перестал смотреть на него и испуганно закрыл глаза, но скоро снова открыл их. Здание будто двигалось навстречу обозу, и все оно было белое-белое, точно запорошенное мукой. И еще Митю удивили стрижи — тучей они взлетали над крышей, как бы желая укрыть собой все здание. Митя еще никогда не видел столько стрижей: они рябили в глазах и щебетаньем своим заглушали цокот колес.
Митя не знал, что перед ним возвышалась не какая-то каланча, а обыкновенный элеватор. И когда обоз въехал во двор и смешался среди множества машин и других конных и бычьих упряжек, Митя лег на зерно и посмотрел вверх. Там он увидел шнырявшую птицу, маленькие оконца в дымчатой пыли и вьющуюся по стене лесенку.
От элеватора через весь двор лежала тень, за стенами гудели машины — видимо, их там было много; внутри слышался проворный стук и сердитый рокот. Это высокое, закрывавшее собой полнеба здание казалось живым, и возле него брички, быки, автомашины, люди выглядели совсем маленькими.
Митя протер кулачками глаза и поднялся. К его подводе, повесив кнут на плечо, шел Вася рядом с каким-то дядей, который нес железную палку с блестящим колпачком на конце.
— А это мой братишка, Митрусь, — пояснил Вася, когда дядя подошел к возу. — Первый раз приехал. Еще не пионер, но уже к делу приучается.
— Ах, какой молодец! — сказал дядя. — А ну, Митрусь, давай посмотрим, какое ты привез зерно.
Дядя сунул железную палку в пшеницу, стукнул о дно ящика, а когда вытащил ее, то в колпачке было полно зерна. Высыпав зерно в маленький мешочек, дядя ласково посмотрел на Митруся и улыбнулся.
— У Митруся зерно — первый сорт! — сказал он. — Подавайте-ка на весы.
— Кондиция высокая, — серьезно сказал Вася, подшмыгнув носом. — Такой сорт на всех подводах.
Подводы одна за другой въезжали на весы, а потом уже ехали к невысокой пристройке у элеватора. Здесь Митенька увидел ремень, скользивший по деревянному корыту, которое одним концом подходило к подводе, а другим упиралось в крышу. Когда подвода подъезжала к корыту, Вася и дед Корней открывали между колесами в ящике отверстие, и зерно ровной струей текло на бегущий вверх ремень.
— Зина, а куда пшеница убегает? — спрашивает Митя.
