— Да-да, полагаю, ты права. Проверить стоит. Возьми с собой нескольких дарний… И вот что: если там и правда нежить… В общем, будьте предельно осторожны, предельно! — она многозначительно подняла вверх указательный палец. — А еще… Хм, Невее пока ничего говорить не станем про ее брата. К тому же, ведь мы можем и ошибаться.
— Конечно, госпожа, — Севера поклонилась и быстро пошла к выходу.
Ирьяда проводила ее взглядом и прошептала:
— Надеюсь, что мы ошибаемся.
Ночью Невее снились невнятные тягучие кошмары, и она множество раз просыпалась в холодном поту и с гулко бьющимся сердцем. Но к утру погрузилась в глубокий сон, и пробудилась, когда солнце уже стояло высоко. Под глазами девочки пролегали темные круги, голова казалась тяжелой, но чувствовала себя Невея лучше, чем вчера.
Она села на кровати и до дна выпила пахучий травяной напиток из большой фарфоровой кружки, который с вечера оставила матушка Гая, затем встала и сделала два неуверенных шага. В теле все еще ощущалась слабость, а голова кружилась, но, по крайней мере, девочка могла ходить.
Опираясь рукой о стену, она подошла к окну. Небо было чистым, ни единого облака. За монастырской стеной виднелась мощеная, окруженная статуями дорога, ведущая к мосту. Дальше, в теплом мареве проглядывалась просека, окруженная, будто аркой, деревьями.
К горлу Невеи подкатил комок. Она подумала о Фараморе, который так и не пришел. Что могло с ним случиться? Сначала отец, теперь брат. За что ей выпали такие страдания? Невея почувствовала жуткую тоску. Хотелось плакать, но она сдержалась.
К воротам подошли пять женщин, среди которых Невея узнала Северу. Коротко переговорив со стражницами, женщины вышли за ворота. Чуть позже девочка увидела, как они быстро идут к мосту. Золотистые волосы Северы, заплетенные в две тугие косы, искрились в лучах утреннего солнца.
Тоска Невеи быстро сменилась тревогой — тяжелой, беспричинной. В сознании всплыли образы из сна: две фигуры, идущие по дороге со стороны жутких развалин. Внутри у девочки все скрутилось в тугой комок. По телу побежали мурашки.
Солнце только начинало клониться к закату, когда Фарамор и Блэсс вошли в город Аронг. Торговцы уже закрывали лавки, стихала повседневная суета. Прошедший жаркий летний день отражался в лицах людей усталостью.
Аронг больше походил на большую деревню — бревенчатые дома с небольшими подворьями, грязные улицы. Лишь в центре города, на мощеной досками площади стояла единственная местная достопримечательность — высокий белокаменный храм.
