Севера гадала, узнает ли ее верховный жрец Горхал? Ведь несколько лет назад она сопровождала его в священный город. Глава храма запомнился ей как человек наблюдательный, и скоро она убедилась, что память Горхала достойна восхищения…
Он узнал не только Северу, но и Невею.
— Дочка Легиса Тоула? Не думал, что снова тебя увижу. Вас с братом изгнали из Алтавира, — в голосе слышалось сочувствие. — Мне жаль твоего отца, жаль, что все так вышло.
— Вы меня помните? — удивилась Невея.
— Да, девочка, тебя и твоего брата. Вы ведь с отцом часто приходили в храм. Я стар, но память у меня еще хорошая.
Севера подумала, что Горхал почти не изменился. Та же гордая осанка, тот же пристальный, но дружелюбный взгляд. Вот только на худощавом, обрамленном черными с проседью волосами лице стало больше морщин, но это шло жрецу, создавая впечатление благородной мудрости.
Невея, Севера и Мархат сидели в резных креслах за массивным длинным столом. Горхал же стоял возле небольшого окошка, почти заслоняя своей фигурой тусклый свет с улицы. Больше окон в этой комнате, служившей кабинетом жреца, не было, но полыхающий в камине огонь давал достаточно света, чтобы все присутствующие могли видеть лица друг друга.
— Невея здесь по очень важной причине, — сказал Мархат.
Горхал улыбнулся.
— Не сомневаюсь. Признаться, я был удивлен, увидев вашу компанию.
— Понимаете, мессир, Невея может уничтожать нежить и нечисть одним лишь прикосновением. В ней какая-то сила. Если бы не она, я сейчас не разговаривал бы с вами. Все, кто уцелел в моем отряде, обязаны этой девочке жизнью, — командир пристально смотрел в глаза Горхалу, пытаясь понять, какое впечатление произвели его слова.
Верховный жрец долго молчал, обдумывая услышанное. Не спеша он подошел к камину и подкинул в огонь полено, затем вернулся к окну и произнес:
— Противоположность. Это неожиданно и в то же время — логично.
— Я не понимаю, мессир, — растерянно сказал Мархат. Ему показалось, что верховный жрец забылся и начал говорить о чем-то своем, не имеющем отношения к делу.
В отличие от командира Севера все прекрасно поняла, она ведь и сама много размышляла о противостоянии Невеи и Фарамора. Они теперь полные противоположности друг друга, как вода и огонь. И конечно логично, что рано или поздно на каждое проявление зла находится тот, кто пытается это зло пресечь. Из этого вечного противостояния и состоит жизнь.
Не став объяснять Мархату смысл своих слов, Горхал спросил:
