В темноте мерцали угли сгоревших домов, желтыми холодными огнями горели глаза бродивших по улице и дворам мертвецов. Фарамор направился в сторону особняка. По дороге в одном из подворий он увидел нежить в доспехах — нескольких солдат, которые еще совсем недавно отважно защищали деревню от тех, кем они теперь стали. Фарамор увидел во всем этом иронию и усмехнулся.
Тангара вернулась в особняк спустя час. Она застала Фарамора сидящим с задумчивым видом в кресле, возле мерцающего угольями очага. С собой колдунья привела перепуганную девушку, которой, едва они переступили порог гостиной, приказала усесться на лавку у стола. Сама же Тангара, с поразительной для ее роста и сложения легкостью, придвинула от стола к очагу массивное кресло, взобралась на него и с усталым вздохом откинулась на спинку. После долгого молчания она произнесла:
— Как бы мне хотелось умереть… умереть без страха. Так чтобы перед смертью знать, что там, с другой стороны не будет ничего. Мне не нужны Небесные чертоги. Я лишь хочу, чтобы моя душа растворилась в небытие, как капля воды на раскаленном железе.
— Ты устала, — проговорил Фарамор.
— Я устала жить, — печально ответила Тангара. — Но я буду цепляться за жизнь изо всех сил. Все люди знают, что некромантам нет прощения и, воскресив даже единственного мертвеца, они обрекают себя на проклятие. Но вот вопрос: почему находятся люди, такие как я и Блэсс, которые вопреки всему становятся некромантами? Почему?
— Полагаю, ты лучше меня знаешь ответ на этот вопрос, — проговорил Фарамор. — Власть.
— Да, власть, — согласилась Тангара, — но не только. Жажда знаний, причем знаний запретных. Иногда мне кажется, эту жажду не удовлетворить никогда, так стоило ли все это того, чтобы обрекать свою душу на муки? Если можно было бы повернуть время вспять, клянусь, я стала бы образцом святости, — она усмехнулась, — А для тебя ведь «Великая Пустота» не просто слова, верно?
В сознании Фарамора что-то всколыхнулось, будто заданный с определенным нажимом вопрос что-то потревожил в душе. По спине пробежал холодок. Приступ страха нахлынул и тут же исчез, оставив на лбу выступившую испарину.
— Я не хочу говорить ни о какой Великой Пустоте, — раздраженно проговорил он. — Лучше расскажи, зачем ты притащила сюда эту девчонку?
— Девчонку? В ней много жизненных сил.
— И что?
— Я заберу их. Ты же не думал, что мне удается продлевать свою жизнь только силой воли? — Тангара говорила тихо, так, чтобы сидевшая с поникшими плечами девушка ее не слышала. — По-сути мы с тобой похожи, Фарамор. Нам обоим нужны чужие жизни, жертвы.
