Командование оборонительного района направило отряд из 250 моряков-добровольцев (командир майор И.М. Деньщиков) из прибывшего утром пополнения. Вечером батарейцы и моряки, перейдя в контратаку, захватили 9 противотанковых орудий, 3 станковых пулемета, 5 автомашин и другие трофеи. Противник потерял около 500 человек убитыми.
Упорный бой разгорелся в районе Шицли. После неоднократных атак на позиции 1-го полка морской пехоты противнику снова удалось ворваться в поселок. На этот участок были срочно переброшены батальон 249-го конвойного полка и 150-й батальон связи. Они вместе с морскими пехотинцами контратаковали румынские части, восстановив положение. В полдень части 15-й румынской пехотной дивизии начали наступление в направлении Ильинки, но и здесь они не смогли добиться решающего успеха[193].
Из Севастополя прибыли крейсер «Красный Крым», эсминцы «Фрунзе» и «Дзержинский». Они доставили в Одессу различные военные грузы. «Красный Крым» и «Фрунзе» сразу же после выгрузки включились в боевые действия. По заданию командования оборонительного района они открыли артиллерийский огонь по скоплениям вражеской пехоты в районах Чебанка и Свердлово. Восточный сектор обороны поддерживали своим огнем крейсер «Красный Кавказ», канонерская лодка «Красная Армения» и другие корабли.
Народный комиссар ВМФ Н.Ф. Кузнецов приказал Военному совету ЧФ:
«Усилить действия авиации в районе Одессы по войскам противника; временно прекратить бомбардировки кораблей, базирующихся на Сулину и Констанцу, за исключением случаев явного сосредоточения в них десантных средств».
Тогда же в Одессу прибыл заместитель командующего ВВС ЧФ генерал-майор В.В. Ермаченков. Он настаивал на продолжении обороны Одессы и согласовал с командованием OOP вопросы использования авиации флота в обороне.
22 августа была принята грозная радиограмма от главнокомандующего Юго-Западным направлением С.М. Буденного, адресованная Военному совету Приморской армии: «Еще раз приказываю Одессу не сдавать, занятые позиции оборонять при любых условиях. Военный совет Приморской армии за выполнение этого приказа отвечает головой». Новое строгое напоминание об ответственности, как писал впоследствии Н.И. Крылов, «было, очевидно, вызвано тревогой по поводу вынужденного отхода приморцев на более близкие к городу рубежи в Южном и Западном секторах. На каком-нибудь другом участке советско-германского фронта тогда могли не так уже много значить те километры, на которые потеснил нас противник в начале третьей декады августа. Но на нашем плацдарме действовал свой масштаб. Тут все время надо было считать, сколько остается от передовой до города, до порта…»
