— А что тут такого?! — притворно удивился он, затянул ремешки на правом сапоге и, выпрямившись, поймал факел, брошенный ему Гореном.
— А-а-а, значит со светом!!! — облегченно улыбнулась Илзе, быстренько отошла до ветру за ближайшую скалу, а когда вернулась, задумчиво посмотрела на меня: — Хм, а палки тебе не понадобятся?
— Зачем его милости палки? — хохотнул неунывающий Горен. — Все равно он рук давно уже не чувствует…
— Я тяжелая, да? — ужаснулась Илзе, услышала наш дружный хохот и врезала меня кулачком по груди: — Вы у меня дошутитесь! Поубиваю!! Всех!!!
— Если устанут руки — не вздумай терпеть, ладно? — отсмеявшись, негромко попросил я. — А то если грохнешься, да еще и на полной скорости — мне будет лень за тобой подниматься…
— Если устанут руки — не вздумай терпеть… — в унисон мне ответила она. — Я пересяду за спину кому-нибудь е-…
— Илзе?! — возмущенно воскликнул я. — Ты чего?!
— Ну… вдруг, они не такие ленивые, как ты?
…Первые несколько минут спуска, пока я привыкал к отсутствию палок и лишнему весу за спиной, Илзе сидела тихо, как мышка. А потом, когда я чуть прибавил скорость и понесся вниз по ущелью, она начала повизгивать. Сначала — тихо. Потом — чуть громче. А когда я намеренно разогнался до свиста в ушах, взвизгнула на весь Ледяной хребет и… расхохоталась. В ее смехе было столько детской радости и счастья, что я не удержался и начал валять дурака — выписывал совершенно ненужные дуги, подпрыгивал на пригорках и иногда вырывался вперед, обгоняя воинов с факелами.
Кстати, они, почувствовав мое настроение, тоже вели себя соответственно: Горен, скользивший первым, расставил в сторону руки и начал изображать птицу, Колченогий Дик поджал левую ногу и ехал на одной лыже, а Клайд, забыв о том, что он десятник, размахивал факелом так, как будто пытался его потушить.
— И… часто… вы… так… катаетесь?! — в какой-то момент, почти прижавшись губами к моему уху, прокричала Илзе.
— Каждую зиму… — ответил я. Потом подумал и добавил: — Если, конечно, проводим ее в Вэлше…
…Веселье продолжалось почти до полуночи. Точнее, до момента, когда факел в руке Горена вырвал из темноты покосившийся тын и я понял, что мы проезжаем Волчье подворье.
Не знаю, почему, но увидев темные окна ближайшей избы и снежный холмик, выросший на видавшей виды телеге, я вдруг вспомнил мальчишку по имени Суор, когда-то сообщившего мне о захвате Запруды Иарусом Молниеносным, и решил выяснить его судьбу.
Замедлил ход, подкатился к околице, ссадил со спины Илзе и, отвязав от сапога правую лыжу, провалился в сугроб до середины бедра.
