Тауфик выскочил из-за стойки и, потрясая бутылкой в воздухе, закричал:
— Какой осадок? Что ты мелешь чепуху? Арак, видите ли, ему не нравится! Я никогда не обманываю своих клиентов и арак из смоковницы никогда у себя не держу!
— Побойтесь аллаха! — опять вмешался в спор Абу Хадар. — Как у вас язык только поворачивается хулить арак из смоковницы?
— Он вовсе неплохой, — поддержал кто-то Абу Хадара. — Некоторые предпочитают его даже виноградному. Но я лично не переношу его запаха.
— Запах не столь важен. Зато хорошо пьется, да и забирает здорово.
— Напиться — это не самое главное.
— Да что вы умничаете! — взорвался Абу Хадар. — Главное — это именно напиться!
— Напиться, чтобы ярче в огне гореть, что ли?
В погребке опять все засмеялись. Все знали, что Абу Хадар, который работал истопником в бане, однажды заснул мертвецки пьяный в котельной и чуть было там не сгорел, не заметив даже, как начала дымиться под ним постель.
— От судьбы никуда не убежишь, — философски промолвил Абу Хадар. — Я вот каждый день напиваюсь, а все еще не вспыхнул.
— До поры до времени, Абу Хадар, раз на раз не приходится: бывает жареное, а бывает и паленое. Так что смотри в оба, чтобы не сгореть.
— Ты лучше сам, когда стоишь в воде, смотри, чтобы акула у тебя вместо наживки чего-нибудь не отхватила! — огрызнулся Абу Хадар.
— Да, Халиль, будь внимательней, а то жена прогонит тогда тебя из дому.
— От него и так-то для жены проку мало, а если она еще с акулой должна Халиля делить, то и вовсе голодной останется, — добавил Абу Хадар и сам, довольный своей шуткой, первый громко расхохотался.
— Ну чего вы зубоскалите? Я акул не боюсь, они сами меня боятся. И вообще, я в море заколдован от всех напастей.
— Что верно, то верно, — согласился Тауфик. — Рыбак ты хороший. Но вот в вине не очень разбираешься.
— Нюха нет!
Халиль сунул руку в карман, достал несколько мелких монет и, опуская их обратно в карман, сказал:
— Нюх-то у меня есть, а вот денег не хватает. Запиши-ка, Тауфик, на мой счет.
— Что это за моду ты взял — пить арак в кредит? — рассердился Тауфик. — Никогда не платишь! Последний раз записываю. Больше без денег не отпущу. Так что завтра лови рыбы побольше, слышишь, Халиль?
— Я-то слышу, а вот слышит ли он там, наверху? — Халиль показал пальцем вверх.
Халиль вышел из погребка, когда на улице было темно и повеяло уже ночной прохладой. Переулком Анаба, через Сук Балистан и крытый базар, упирающийся в каменную лестницу, он вышел на небольшую круглую площадку, где стояло несколько ветхих каменных и деревянных домишек, в каждом из которых ютилось по нескольку семей. В одном из этих домов занимал комнату Халиль. Поселился он здесь сразу же после женитьбы.
