Сердце моё тает, как кусок масла.
Возвращаюсь к плите. Блинопеченье - как конвейер, остановок не терпит.
После третьего захода парень, похоже, осоловел. Щеки зарумянились, живот заметно округлился, как у сытого котёнка.
- Постой, не засыпай. - Пристраиваю на поднос стопу блинов, исходящую паром, сметану, мёд. - Иди, отнеси Васюте на пробу. Кстати, он тебе кто?
- Дядька, - дожевав, отвечает парниша. Хоть и сыт, а на ходу отломил ещё кусочек и запихнул в рот. Подхватывает поднос, чистое полотенце из буфета и исчезает за дверью в зал. Я ставлю на плиту чайник. Есть в русской печке место для долгой готовки - на поду, но встречаются и с одной-двумя конфорками, для подогрева. Чутьё мне подсказывает, что чай или нечто похожее на него - в красивых фарфоровых банках в буфете. Заварив, подсаживаюсь к окошку. Видимо, хозяева здесь сами сиживают. А кто же ещё у Васюты в семье?
Да что я гадаю? Всего два стула к столу приставлены. Вот и ответ.
Из зала скорым шагом проходит Васюта. Довольный. Глаза блестят. Окидывает - нет, охватывает взглядом всех и всё. Хозяин.
- А сама-то что, до сих пор голодная?
Увлеклась, каюсь. В самом деле, от первого блина, что отложила себе на покушку, отщипнула, остальное из жалости скормила Норе. Приходится пояснить:
- Пока не закончу, от плиты не отхожу, чтобы ничего не сгорело. С блинами ухо востро надо держать!
Он качает головой. Достаёт две кружки, разливает чай. Ставит ещё тарелку.
- Но ведь закончила? Давай-ка, теперь я за тобой поухаживаю.
- ...Хозяйка, - говорит немного позже, и, видимо, в его понятии это высший комплимент. - Пойдёшь ко мне?
Я давлюсь чаем.
- Вместо Ольги, - добавляет поспешно. - Сама видишь - мне без работницы никак, а тебе ж всё равно место искать.
Мне становится смешно.
- А не боишься, - домогаться начну?
Он вздёргивает бровь.
- Не из таких ты. Женщина серьёзная. Там, у себя - замужем?
- Нет, - отрезаю.
- Понял. А Гала сказала - у тебя дочки.
- Дочки есть, мужа нет. - Я отставляю чашку. Как всегда, при подобных разговорах настроение портится. - И не было. И не будет. Всё?
- Всё, - он примирительно вскидывает ладони. - Я ж только спросил! Приходи ко мне работать.
- Васюта, - я даже фыркаю. - Одно дело - в удовольствие со сковородкой постоять, для души, и совсем другое - дни напролёт. А ты предлагаешь, чтобы я сама, добровольно, в это ярмо шею подставила?
- Так ведь ненадолго. За восемь дней я из здешних себе кого-никого подберу. А тебе, кроме того, что заплачу, помогу собраться. Да и почему ярмо? Тяжёлую работу сами справим, будешь здесь только командовать!
