. Стало быть, Сытин плохо управляет своим предприятием.
На вокзале в Петербурге Сытина поджидали пятеро репортеров. Когда они сообщили ему о пожаре и спросили, что он об этом думает, Сытин тотчас позвонил жене, дабы выяснить подробности. Затем с видом именинника он пригласил репортеров в ресторан Палкина – «кутнуть». Он явно торжествовал и утверждал, что это происшествие сделает ему потрясающую рекламу.
Спустя три дня Сытин возвратился в Москву, на пожарище. Отрезвленный видом обугленных стен и покореженных «дорогих машин, моей гордости», расскажет издатель впоследствии в своих мемуарах, он с горечью подумал, что «всего несколько дней назад здесь ключом кипела жизнь. Гудели машины, работали станки, и, как муравьи, копошились рабочие»[270].
Сытин тотчас принялся хлопотать о получении страховки, и в протоколах судебного разбирательства по искам Сытина сохранились показания очевидцев о событиях, повлекших за собой пожар[271]. Одним из таких очевидцев был полицейский Иван Телков, который жил в квартире, выходящей окнами на типографию. Он показал, что в воскресенье 11 декабря в 8 часов утра в типографию явились человек двести, и среди них он узнал печатников и конторских служащих Сытина. В 2 часа дня они разошлись, но затем вернулись с камнями и досками и соорудили четыре баррикады, перекрывшие подходы к типографии с улицы. Войска прибыли часа в 3-4, продолжал Телков, и тогда же, по его мнению, ученики выстрелили раз пять с фабричного двора и из соседних домов. В течение пятнадцати минут солдаты отвечали ружейным огнем, а после разобрали баррикады; возле типографии они стояли до 2 часов ночи. Телков показал также, что пожарные вошли во двор горящего здания не раньше 4 часов утра в понедельник[272].
Важно было, как именно начался пожар, и трое свидетелей, симпатизирующих Сытину, заявили, что видели, как поджог совершили солдаты. Один из них был фабричный сторож Н.А. Закревский, который сказал что они с братом Сытина Сергеем в течение двадцати минут пытались потушить пламя[273]; второй – семнадцатилетний Н.С. Семенов, вероятно, ученик[274]. Самые подробные показания дал некий П. Егоров, рассказавший, как солдаты телеграфным столбом высадили окна, чтобы попасть в здание типографии. Оказавшись внутри, поведал свидетель, они факелами подожгли нижние этажи. Ночью не раз приезжали пожарные, но, по словам Егорова, им приказали не вмешиваться[275].
Это свидетельство подтверждается и показаниями начальника одной из пожарных команд полковника Эдуарда Лунда. Около 8 часов вечера он прибыл к типографии Сытина и застал небольшой пожар у главных ворот и три бездействующих пожарных команды, а поскольку начальник войскового отряда «дал… сигнал об остановке», Лунд отправил свою команду восвояси. Когда ночью пожар разбушевался в полную силу, продолжал Лунд, градоначальник велел тушить его только в случае опасности для соседних домов. И лишь позднее поступило «распоряжение тушить пожар»
