Лейси с первого же взгляда влюбилась в эту комнату. И еще сильнее влюбилась в ее хозяина.
— Ну вот, — сказал Девлин, отпуская ее руку. Его голос звучал теплее. — Теперь ты увидела все — это и есть мой дом.
Но она знала, что Девлин показал ей не все. Они миновали одну из комнат, дверь в которую была закрыта. Каким-то шестым чувством Лейси догадывалась, что находится за этой дверью и почему они прошли мимо.
— Да, но, Девлин… — Лейси постаралась набраться храбрости. Ведь она пришла к нему, преследуя четкую цель. — Где же ты спишь? — Лицо у нее вспыхнуло. Вдруг воцарилось молчание, и между ними снова возникла эта странная наэлектризованность.
Хотя они уже занимались любовью, это происходило не в постели. И теперь Лейси хотелось увидеть его ложе. И, если уж быть до конца откровенной, ей хотелось заняться с Девлином любовью на постели, где он спал.
Его лицо потемнело.
— В своей комнате. Ты хочешь ее увидеть?
Лейси кивнула, и в этот момент у нее засосало под ложечкой. «Не следует забывать, что Девлин еще не оправился после серьезной травмы», — подумала она, стараясь убедить себя прислушаться к голосу разума. Но тем не менее Лейси, затаив дыхание, последовала за Девлином, направляясь в ту комнату в самом конце коридора, дверь в которую была закрыта.
— Вот моя спальня. — Хотя Девлин стоял, небрежно опершись на дверной косяк, блеск его глаз не мог остаться для Лейси незамеченным.
У нее по коже забегали мурашки, и, проскользнув мимо Девлина, Лейси вошла в комнату.
По сравнению со всеми остальными помещениями бесхитростная простота делала спальню очень аскетичной, почти спартанской. Большую часть комнаты занимала огромная кровать. Два больших окна закрывали деревянные жалюзи под цвет кровати. Ни картин на стенах, ни шикарных мягких ковров на полу из мореного орехового дерева. Даже светло-бежевое хлопчатобумажное покрывало казалось тусклым и каким-то безликим. Все это сильно отличалось от того, что Лейси видела в других комнатах, и ей вдруг стало грустно.
Это помещение выглядело как временное пристанище. Оно просто кричало об этом. Ничто в убранстве спальни не носило на себе отпечатка личности Девлина, его богатого внутреннего мира. Это была комната одинокого человека, которому все в этой жизни безразлично.
Внимание Лейси привлекло единственное украшение на туалетном столике: фотография в рамке, слишком маленькая, чтобы ее можно было рассмотреть оттуда, где стояла девушка. С трудом сдерживая слезы, Лейси прошла через всю комнату, взяла со столика портрет и приказала себе успокоиться. С фотографии приветливо улыбалась девочка с золотистыми волосами, вьющимися вокруг лица наподобие ореола. Рядом с ней стояла женщина с такими же восхитительными волосами и с любовью смотрела на того, кто снимал это фото.
