А я ведь не хотел этого, видит Бог. Чертов кретин, старшой сам вынудил меня сделать это! Он как раз замахнулся для очередного удара, когда я поймал его за глотку, а нож вонзил в брюхо по самую рукоять.
Он сощурил глаза, резко вдохнул ртом воздух и опустил голову, чтобы увидеть торчащую из его живота рукоять ножа. Он выронил биту, и я вытащил из него окровавленное лезвие.
Если бы крикун Мишанин не соблазнился бы на ствол, я бы его не догнал. Но замаялся сволочонок, остановился на шестом, нагнулся, чтобы пистолет поднять. Я перепрыгнул через поручни и толкнул его ногой в ребра. Выронив пистолет так, что он продолжил свое путешествие этажами моего подъезда, санитар громко «хекнул», упал на спину, перекувыркнулся и ударился о дальнюю стену квадратной площадки. Разбитое лицо исказилось от боли. Я думал поднять его еще с ноги, но он неожиданно быстро принял вертикальное положение. Живчик, блин. И хоть драться со мной ему явно не позволяла толщина кишки, все же позорно валяться Мишанин не собирался.
Даже когда я схватил его, вжавшегося в стену, за латексный воротник, он только громко засопел и впился в меня одичалым взглядом. Как кот, который понимает, что его собираются бросить в ванну. Даже и не сразу решишь, что с ним делать. А в общем, что рассуждать?
— Я ж тебе сказал закрыть гребаный хавальник… — говорю, приложив ему лезвие к глотке.
А топот десятков пар сапог уже на пятом. Бряцают оружием, кроют матом, кричат. Принимай, Салман, это все-таки к тебе наемнички на «after party» прибыли. И знаешь, кто их вызвал? Загляни поглубже в глаза человеку, стоящему просто перед тобой.
— Эта квартира открыта, — указал он взглядом на девяносто вторую. — Я не скажу им…
Секунда. У меня есть всего лишь секунда!
Ладно, живи, падло. Нож прячу в ножны. Втянув голову в шею, вламываюсь в дверь к тете Вере. Замком изнутри крутанул. Ага, поможет.
Бегом!
Планировка ее квартиры мне доподлинно была неизвестна, но вот, где балкон, я знал точно. В большой комнате, в постели лежит сама хозяйка. Уже добрую неделю рои мух кормит. Лекарства на журнальном столике, в руке что-то на письмо похожее. Вонь здесь жутчайшая, но я ее просто не ощущал.
— Здрасте, теть Вер, — бросаю через плечо, пересекая комнату. — Простите, без стука.
Знаю, что глупо, а по-другому не могу.
На балконе у нее все аккуратно сложено, в отличие от моего, но порядок меня здесь мало интересует. В дверь ухе гулко загромыхали. Ногами выбивают. Сейчас кто-то умный найдется и замок прострелит. Тут же раздается очередь. Ну вот, я же говорил.
