А все остальные ракурсы давным-давно исщёлкали вездесущие фотографы. Он сколько раз видел снимки этого проспекта. Такие одинаковые, и всё же в чём-то чуть-чуть отличающиеся.
Рядом остановилась машина и распахнулась дверца.
– Садись, подвезу! – за рулём сидел нахмурившийся капитан.
– Жерар, а я только что о тебе думал, – признался старый гид.
– Наверно, я почувствовал это, – усмехнулся полицейский.
– Выйди-ка из машины! – загорелся старик.
– Зачем? – удивился капитан.
– Выйди, и ты кое-что увидишь!
Удивлённый, полицейский вылез из-за руля и встал на указанное стариком место.
И, охнув, схватился за сердце.
– Видишь? – почему-то прошептал старый гид. – Раньше здесь стояло дерево… и фотографы не могли фотографировать башню с этой точки… Потому этот вид сохранился. Но я не понимаю, почему…
– Качество съемки… – забормотал полицейский. – Современная оптика очень качественная: перенесла в фотоаппарат не только вид, но и суть окружающего. Не сдублировала, а перенесла.
– Их было очень много… – прошептал старый гид. – Каждый взял себе по частичке – и Её не стало…
Через несколько месяцев Ансельм вновь встретился с капитаном.
– Ну что, не удалось вернуть башню на место?
Капитан покачал головой.
– Над этим бьются лучшие ученые Франции… и всего мира! Но… безрезультатно.
– Пойдем ко мне! – хитро улыбнулся старик.
– Ты ведь живёшь не здесь! – удивился капитан, когда Мерсье подвёл его к невысокому домику на окраине.
– Я переехал, – коротко ответил старик.
Они поднялись по узкой лестнице в маленькую комнатку. У неё имелась одна особенность: небольшое окошко между двумя другими, побольше. Окошко было занавешено шторкой.
– Я сам его сделал! – прошептал старый гид.
Он отдёрнул занавеску, и перед глазами капитана предстала панорама Парижа со знакомой Эйфелевой башней…
– Это моя работа, – устало произнёс он, опускаясь в кресло и держа на весу испачканные землёй и пеплом руки.
– Милый, ты совсем не бережёшь себя! – она отложила в сторону вязание, и глаза её наполнились слезами. – Ты ведь никогда не отдыхаешь!
– Мне некогда отдыхать, – тяжело вздохнул он. – Работы очень много. Нужно восстанавливать разрушенное, убирать обломки, строить новые дома, пахать землю, сеять, кормить моих… подопечных
– А почему они сами не могут позаботиться о себе?
– Они совсем маленькие, – усмехнулся он, – несмышлёныши! Вот когда вырастут, тогда и начнут заботиться о себе.
– Вряд ли, – вздохнула она, – ты слишком их опекаешь. Если бы ты дал им больше самостоятельности…
