– А когда она вырастет до… нормальных размеров, мы её перестанем замечать. Один край озера будет в одной стороне Вселенной, другой – в противоположной. И никто ничего не узнает…
– И, может быть, такие давно имеются в нашем мире! – подхватил Пётр Семенович. – Ничего же не происходит. Размеры «пузыря» нулевые, на живые тела он никак не влияет. Вот уж поистине «видимое ничто»!
– А когда «пузырь» станет большим, станет совсем невидимым. Рыбы-то его не замечают. Кстати, почему он вообще видим?
Сименютин пожал плечами:
– Может, потому что в воде? Различные коэффициенты преломления…
– Вода мутная, – заметил Вовка. – А воздух прозрачный.
– Воздух чист, прозрачен и свеж… – пробормотал Чернобродов.
– К тому же в воде могут содержаться разные вещества, микропримеси, – предположил Михаил, который счёл, что намолчался достаточно.
– Которые визуализируют эффект? – подхватил Чернобродов. – Это очень смелое допущение. Ещё гипотезы будут?
Некоторое время все молчали, отыскивая новые гипотезы. Но таковых не оказалось.
– Что ж, – резюмировал Чернобродов, – что бы мы ни придумали, это никак не объясняет отсутствие приборной реакции. Значит, остаётся только одно: смотреть, что произойдёт дальше.
Вовка поднялся первым.
– Ты куда? – спросил Чернобродов.
– Пойду, сплаваю, посмотрю.
– Пойдём вместе.
Вид «пузыря» изменился. Теперь он дошёл до поверхности воды, вырос до двух метров диаметром и превратился, по сути, во впадину на воде.
– Ух, ты! – вырвалось у Вовки.
Но приборы по-прежнему не реагировали. Чернобродов несколько раз сфотографировал «яму» в воде, хотя и бурчал, что не уверен, что снимки получатся. Его опасения не оправдались: цифровая камера сработала идеально.
Мануальные эксперименты продолжались. Особенно жутковато смотрелась рука, вошедшая в край «ямы» с одной стороны, и шевелящая пальцами в двух метрах дальше.
– Странно, – вдруг произнёс Пётр Семенович.
– Что странно? – повернулся к нему Чернобродов.
– Кривизна «пузыря» видна явственно, то есть искажения пространства налицо, но линейка показывает ноль, и размеры определить невозможно.
– Оптический обман, – бросил Чернобродов. – Таких на земле сколько угодно.
– Так может, это у нас случай массового гипноза?
– И на фотографии? – Чернобродов повернул экран камеры к Семенютину.
– Да… А что мы знаем об оптических иллюзиях?
– Скоро он поднимется в воздух – и исчезнет, – заметил Миша.
– Это точно. Уже сейчас в воздухе ничего не заметно, – Чернобродов помахал рукой сквозь невидимую границу «пузыря», насколько предполагалось её наличие вне воды. Но увидели «отрезанную» кисть лишь находящиеся на носу лодки. Сам Чернобродов, сидящий на корме, ничего удивительного не заметил: для него рука осталась целой. Каковой, собственно, и являлась.
