- Агата? - среагировал на брякнувший о землю фонарь, Эрик. - Агата?
- Что?
- Что там?.. Что ты там видишь?.. Агата, не молчи, хоб тебя...
- Здесь пусто...
- Агата, не молчи. Говори: что видишь. Напрягись.
- Что я вижу? - сглотнула я подкативший огненный ком. - Что... Говорю...
- Да.
И собрала скачущие мысли:
- Пространство три на три ярда. Земляной пол застелен соломой. На стенах, обитых рейкой, и потолке - следы обшивки. Моанитовой. Отдирали листы в спешке. В одном месте остался ее кусок под гвоздем... На полу, в углу - высохшая кровь двух-трех дневной давности. В стене рядом - кольцо и два звена от оборванной цепи.
- Мать же... твою, - прорычал сверху рыцарь.
- И еще, - закрыла я глаза. - Его запах. Он здесь очень внятный. И... кровь тоже его.
- Агата?
- Предположительно...
- Агата, я все понял. Вылазь.
- Предположительно, - мотнула я головой. - суточной давности. Значит, уводили Ника...
- Вылазь оттуда.
- Я ее убью, - огненный ком, выпущенный громким рыком, взорвал мою голову, заглушив все прежние мысли, кроме одной. - Я убью эту тварь!
- Агата! - ошалелая физиономия Эрика наверху. - Агата!
Дверь конюшни, отброшенная рукой, звучно приложилась об стену. И впереди, ярдах в десяти, я увидела ее, стоящую ко мне спиной под одним из леденцовых деревьев. Рядом с тем самым мужчиной в ярком и он, еще договаривая свою фразу, медленно, очень медленно начал ко мне разворачиваться:
- ... дорогуша, так ведь нельзя. Это - капризные деревья, а вы их в са-мый... А-а-а!
- Тварь! Я убью тебя! Но, сначала ты мне скажешь! - Ксю тоже успела развернуться. Только это она и успела. Моя бывшая лучшая подруга. В зверином прыжке я смела ее и, приложив спиной о землю, обхватила руками тонкую шею. - Где он?!.. Где он?! - она заметалась, пытаясь выдернуть из-под моих колен свои зажатые руки. - Тварь, - дико оскалилась я. - Какая же ты тварь. Не будет тебе покоя теперь. Где мой муж? Я тебя спрашиваю! - испуганное лицо моей соперницы с выпученными до предела глазами, начало синеть. Из горла вырвался хрип. И только тогда я ослабила свой нажим. Ксю сипло втянула воздух, засучив подо мной ногами.
И тут меня саму с нее смело. Мощной грубой силой прямо в темноту еще одного стремительного подвала...
Материковый восточный ветер на речном берегу парусом надувал мою взмокшую рубашку, полоща ее, и дул в разгоряченное лицо. Встревоженные речные чайки кружили над своей брошенной под вяло текущими водами добычей. Лишь из небесной выси ругаясь на нас. Но, все это я заметила и разглядела уже минут через пять, когда и сама прооралась и набегалась по самому краю, рискуя составить им, а потом и лягушкам в камышах внизу компанию. Эрик, скрестив на груди руки, просто молча стоял. Между мной и рваной кромкой обрыва.
