Почему же я мирюсь с этим? Потому что Крайст-Черч, известный его обитателям как «дом» по его латинскому наименованию Aedes Christi (то есть «дом Христа»), славится замкнутостью своих группировок, а членство во всех других группировках теперь закрытое. Потому что Эдвард учился в Итоне и почти относится к сливкам общества, а Руфус учился в Вестминстере и, несмотря на аристократический вид, хорошо осведомлен о модных вещах. Он разбирается в рэп-музыке. Он умеет танцевать. У него настоящая (и очень красивая) подружка с таким витиеватым именем, о существовании которого я и не подозревал, пока не поступил в Оксфорд. Аллегра. Потому что, черт возьми, они — мои друзья, и какими бы неприятными ни были такие моменты, бывают и другие, которые их перевешивают.
Такие, как сейчас, например. Мы в квартире Эдварда, которая выходит окнами на Пек-Куод, и, поскольку он стипендиат, это действительно хорошая квартира, с высокими потолками, дубовой обшивкой стен и нишами окон, в которых можно лениво развалиться и наблюдать за перемещениями внизу, во дворе.
Руфус открыл новое бранное слово — «ходмен». Им, как он считает, полагается называть всякого, не имеющего счастья принадлежать к «дому». Мы проверяем это по «Краткому оксфордскому этимологическому словарю» Эдварда. Оказывается, все не так просто. Чтобы называть кого-то «ходменом», нужно быть не просто членом Крайст-Черча, но еще и королевским стипендиатом из Вестминстера. Руфус, который подходит под это определение, удовлетворен. Эдвард не подходит, но ему на это наплевать, поскольку он учился в Итоне, что еще выше.
Что касается меня, то я и есть «ходмен».
После обязательных пролистывания «Спекки» и «Сан», а также стакана кларета, заказанного Эдвардом в винном погребе Крайст-Черча, Руфус предлагает посетить винный бар «У Джорджа», чтобы напиться уже по-настоящему.
Заказываем, как обычно, «Александер Бренди» — ликер, какао, бренди и свежие сливки. То самое, что Энтони Бланш пьет с Чарлзом Райдером в «Возвращении в Брайтсхед». Значит, и мы должны это пить. Неизбежное звуковое сопровождение Сэйд. Подстрекаемые Мэлли, барменом с усами как у моржа, которого мы считаем своим близким другом, хотя он всего лишь бармен, мы увеличиваем свой долг до огромных размеров. И очень сильно напиваемся.
